Средства-то у нас есть! У нас ума не хватает! (с)
Цикл: "Наша простая странная жизнь".
Автор: Нанатян.
Фандом: Ориджинал
Дисклаймер: Всё и все - моё.
Рейтинг: G - NC 17.
Пейринг: основной: Рома/Виталя. Побочный: Кирилл/Игорь и т.д. ^___^
Жанр: роман, флафф, ангст, юмор (слэш, гет, фемслэш)
Размер: отрывочные зарисовки.
Описание: Жизнь разных людей. Их встречи, расставания. Слёзы и радости.
Посвящение: |Rainbow|, это для тебя. Ориджинал зарисовки, которые я дарю тебе. Это здорово, что мы познакомились и что у нас так много общего и мы понимаем друг друга. Спасибо тебе за это. :*... Ты - чудо.
"Начало конца?" (POV Игорь)"Начало конца?" (POV Игорь)
События начинаются в том достопамятном августе.
- Слезь с меня, ты же не пушинка! – ворчу, отталкивая от себя обнаглевшего вконец Кирилла.
Тот развалился звёздочкой в нашей и без того тесной палатке и меня собой придавил. Медведище!
- Да брось, тебе же нравится, м? – приоткрывает один глаз и нахально так усмехается. Я на автомате ищу что-нибудь тяжёлое, что бы съездить этим ему по голове и вырубить на остаток дня, дабы не портил мне настроение.
- Что мне может нравиться в том, что ты разложил на мне свои конечности?! – возмущённо спихиваю его руки-ноги с себя и откатываюсь в сторону, а этот гад со смехом лезет за мной и сгребает в объятиях:
- Братишка, ты как первый день со мной в одной палатке ночуешь! – шепчет он и целует меня жарко и жадно. Я мгновенно покрываюсь мурашками, зажмуриваюсь и пытаюсь оттолкнуть снова, но мои попытки всегда оканчивались неудачей.
- Хватит, - выдыхаю беспомощно, когда он таки отпускает мои губы. – Прекрати.
- Я тебя хочу, - горячее дыхание обжигает шею, и я со стоном цепляюсь за его плечи.
- Чёрт, Кир, я тебе не одна из твоих девиц! Не путай!
Всё же нахожу в себе силы вывернуться из его объятий и кое-как выбираюсь на свежий утренний лесной воздух.
Наш небольшой лагерь ещё спал. Солнце лишь недавно вынырнуло из-за горизонта, и его рассеянный бледный свет струился меж стволов деревьев. В ветвях шелестел ветерок, игриво дёргал меня за спутавшиеся за ночь волосы и словно пытался выветрить все мысли из головы. Увы и ах, у него это не получалось. Тут не летний ветерок нужен, а настоящий шторм! Какой-нибудь мощный ураган, что бы всё с корнями вымело из моей черепной коробки.
Вот же глупости…
Отхожу от лагеря подальше, нахожу широкий пенёк, сажусь на него и закуриваю, жмурясь от редких золотистых лучей утреннего солнца, путающихся в ресницах. И стараюсь успокоить расшатанные с самого утра нервы. Чёртов Кир!
Кирилл – мой сводный брат. Матери у нас разные, зато папочка один… Удружил нам обоим по самое не могу. Собственно братьями нас никто считать друг друга не заставлял, однако это у нас вышло само собой. Это вообще у нас дурная традиция – всё в нашей с ним жизни происходит само собой.
Мы познакомились в начале одиннадцатого класса, когда Кирилл внезапно на последнем году обучения перевёлся в нашу школу. Слава богу, учился он в параллели, а то я, наверное, всё же закопал бы его где-нибудь.
Парнем он был видным. Высокий, широкоплечий, темноволосый и кареглазый. Девчонки просто млели, когда он проходил мимо или, что вообще приравнивалось к схождению Бога на грешную Землю, заговаривал с ними. Впрочем, не скажу, что я уступал ему. Разве чуть уже плечах, а так внешне мы оба пошли в отца. Тот-то мужик тоже красивый, но только вот юбки ни одной мимо не пропустит. Эта отвратительная черта досталась и Кириллу вместе с его сногсшибательной внешностью. В отличие от меня. Я-то вообще всю школу провстречался с одной девушкой. Правда, конечно, после выпуска как-то всё само собой сдулось… Я уже ненавижу это словосочетание - «само собой»…
Тайну того, что это недоразумение – мой сводный брат, мне открыл отец, когда привёз Кирилла первого сентября в школу. Тот кошмарный день, напоминавший мыльную оперу в лучших традициях Мексики, Бразилии и Латинской Америки вместе взятых, я предпочитаю вспоминать как дурной сон.
В общем, пока он учился в параллели и трахал всё, что движется в этой школе, я жил сравнительно спокойной жизнью. Конечно, мы дружили. Никто нас против друг друга не настраивал; и его и моя мама оказались вполне благоразумны, что бы воздержаться от мелочных ссор. Отец никогда не отказывал нашей семье ни в чём даже после развода, мама нашла своё счастье с другим человеком, так что ей казалось бессмысленным запрещать уже взрослому сыну общаться с ребёнком её последовательницы и бывшей любовницы отца. Только вздыхала и жалела тёть Наташу. Ведь столько лет одна сына на ноги поднимала…
Впрочем, да, тут и мне было немного жаль её. Наталья – красивая и умная женщина. Была молодой глупой, когда попалась на удочку богатого и красивого Дмитрия Алмазова. Папочки моего то бишь. Вот и вышло так, что долгое время отец налево от матери бегал. Потому мы с Киром вышли ровесниками. О, дьявол…
Я невесело рассмеялся. Все воспоминания, связанные с Кириллом почему-то оставляли горьковато-сладкий привкус на языке. Наверное, так и должно быть от того, что ты желаешь больше всего и от чего бежишь.
Мой красивый ветреный брат… Как бы я хотел, что бы ты не появлялся в моей жизни.
Но мы поступили в один университет, на одну специальность и с тех пор покой мне только снился. Да. Мы были друзьями не разлей вода, но… я и сам не заметил, когда начались эти подколы в мою сторону по поводу отсутствия девушки. А потом… когда он стал обнимать меня совершенно не по-дружески, зажимать в институтском туалете и целовать с напором и таким желанием, что мои ноги становились ватными и разъезжались в стороны. Когда я сам стал ждать этого с замиранием сердца?
Дальше поцелуев у нас не заходило. Да и не знал он, как действует это на меня. А узнал бы – засмеял, я уверен. Просто, на самом деле, я слишком хорошо знаю своего брата. Это же секс-машина, которой даже отдых не нужен, как мне порой кажется. Желание не распространено лично на меня. Оно вроде как всеобъемлющее.
Вздыхаю и затягиваюсь глубоко, так что лёгкие обжигает дымом. Хорошо… хорошо, когда его нет рядом. И плохо одновременно до желания вернуться в эту чёртову палатку и позволить ему всё на свете, лишь бы был рядом.
Только вот, кажется мне, позволю и всё… всё закончится.
- Ну и чего ты сбежал?
Я закашлялся, от неожиданности подавившись дымом, и обернулся. Кирилл стоял, подпирая плечом берёзку, и довольно жмурился от бьющего в глаза августовского солнца.
- Прогуляться захотелось, - ответил, отворачиваясь обратно и туша о пенёк сигарету. – А тебе чего?
- Как недружелюбно. Игорь…
- Чего?
- Я хочу домой.
Я удивлённо выгнул бровь, подходя к своему пожизненному наказанию, и с насмешкой похлопал его по плечу.
- Перегрелся на солнце? Ты же обожаешь эти поездки! Да и это последняя всем составом. Уверен, что в следующем году далеко не у всех получится выбраться.
- А ты поедешь в следующем году? – он смотрел мимо меня, куда-то, где среди деревьев терялась тропинка.
- Если смогу – конечно. А ты?
- Ну не знаю, - пожал плечами. – Это будет зависеть от того, что скажет моя жена.
Я весело фыркнул.
- Жена? И откуда она возьмётся? – поинтересовался у Кира.
- Ну как откуда? Из ЗАГСа, как и все остальные…
Я неуверенно улыбнулся, заглядывая в тёмные глаза брата:
- Ты что, серьёзно? И претендентка есть?
- Да вот. Осенью свадьба, - непринуждённо бросил он и, оттолкнувшись от дерева, развернулся ко мне спиной, шагая в сторону лагеря. А я так и остался стоять на месте, пытаясь осмыслить услышанное и утвердиться в том, что Конец Света пока не наступил.
- Игорь! Ты куда?
Олеся догнала меня уже у самой трассы. Схватила за руку и заставила повернуться к ней лицом.
- Ты что? Вот так и уйдёшь, не прощаясь ни с кем? И что произошло?
Я поправил рюкзак на плече и вздохнул, отводя взгляд. Объяснять весь кошмар и безысходность ситуации не было ни сил, ни желания.
- Так надо, Лесь, правда… Отпусти, пожалуйста.
- Коротко.
- Что?
- Коротко причину мне скажи. Двумя словами.
Я взглянул на девушку. Хорошая она у нас, Олеська… Повезло нам всем с ней. Больше всех, конечно, Валерке. Он вот с неё пылинки и сдувает. Она – девушка с характером, один раз чуть не ушла с концами, так Лерка теперь боится до смерти, что она ещё раз так же вот…
- Он женится, Лесь, - произнёс я тихо. – Понимаешь? Свадьба осенью. А мне только вот сказал… минут тридцать назад. Не могу… смотреть на него просто сил нет. Я должен уехать.
Подруга изумлённо открыла рот. Она прекрасно поняла, о ком я говорил. Два слова сейчас пытались связаться в её голове в одно целое: «Кирилл» и «свадьба», но, судя по её выражению лица, происходило это с большим трудом.
- Да он прикалывается! – неуверенно отмахнулась она через пять минут тяжёлого мыслительного процесса. – Ладно, если ты считаешь, что так будет лучше. Позвони, когда приедешь.
- У тебя Мегафон не ловит в лесу, - напомнил я, целуя её щёку. – Но ладно, позвоню.
- Давай. Береги себя и не садись к незнакомым дяденькам в машины, - рассмеялась Олеся и упорхнула обратно в лагерь.
Я остался один.
Кажется, я был наивнее, чем мне казалось.
На какие-то ничтожные мгновения я позволил себе поверить, что значу для него больше, чем кто бы то ни было. В конце концов, я его брат. Но, кажется, это волновало только меня. А для него я был одним из тех, кого он ещё не облагодетельствовал своим вниманием. Один из многих в его жизни и уж точно не тот, кто там должен задержаться.
Интересно, а какая она – его жена будущая?
Я зло зажмурился, не позволяя глазам даже на секунду увлажниться, и побрёл к дороге.
Сегодня выходной, уехать в город будет куда проще. Если повезёт и компания будет хорошая… Ребята, возвращающиеся с дачи или приятная семейная пара.
Осталось придумать внятную отмазку для мамы и Кости, они непременно обеспокоенно засыплют вопросами и захотят вывести на душевный разговор. Знаю я их… На душе немного потеплело и стало чуть легче дышать, когда я вспомнил о родителях.
Костю – маминого второго мужа – я папой никогда не называл. Да он и не настаивал, сказав сразу, что не претендует на это место, но если что, по ушам всегда дать сможет. Костя всегда подчёркивал, что он мне в первую очередь друг, с которым можно поделиться чем угодно, и я всегда смогу получить от него помощь. Для меня это было очень важно, но всё же, я прекрасно понимал, что под понятие «что угодно» вряд ли подходит данная ситуация.
Поймут ли они, скажи я им: «Я люблю Кирилла»… Мало того, что парень… он ведь мой родственник. Брат.
Чёрт.
Всё слишком сложно и запутанно.
А может ну его? Найти себе девушку, тоже жениться и забыть уже о своих неразделённых чувствах? Да, так было бы намного проще. Наверное. Убегать вообще всегда просто. Ничего не делать, не удерживать, не добиваться. А ведь Кир… он…
Я задохнулся, потому что на меня снизошло внезапное прозрение. Боже мой, да я тупее самого тупого! Ведь Кирилл упорно добивался меня. Да, он не старался пересечь черту… Думал, что я сам пойму. Брат у него тормозную жидкость пьёт слишком много. Недаром же папочка директор сети престижных автосервисов!
Значит, ему просто надоело ждать…
Стоп!
Я вдохнул и выдохнул. Надумал тут всякой чуши. Совсем забыл, что Кирилл Алмазов никого и никогда не добивается. Потому что все падают штабелями к его ногам.
Всё, хватит. Выкинуть это из головы. Домой.
Я выбрался на обочину и стал ждать хоть какой-нибудь транспорт, надеясь, что успею уехать до того, как он узнает о моём исчезновении.
"Нужно быть смелее" (POV Кирилл)"Нужно быть смелее" (POV Кирилл)
За окном машины мелькал лес. Смазанные очертания деревьев превращались в сплошную тёмно-зелёную полосу, контрастирующую с ярко-синим вечерним небом и серой лентой дороги.
Я всё это отмечал совершенно автоматически, мыслями сейчас находясь на десятом этаже до боли знакомой шестнадцатиэтажки и зверски расправляясь с одним очень симпатичным и глупым брюнетом. Вот уж в чём бы никогда не заподозрил Игоря, так это в трусости. Идиот мелкий…
Я невольно усмехнулся. «Мелкий» прицепилось к нему ещё в школе. Как я его нещадно дразнил… просто из кожи вон лез, только бы не завалить на парту и не…
Смущённо закашлявшись своим собственным мыслям и получив удивлённый взгляд водителя в зеркало заднего вида, я уже в миллионный раз запретил себе думать об этом.
Игорь… Игорь Шитов (по отцу, как и я - Алмазов) – мой, мать его за ногу, брат. Единоутробный. Но этот придурок зациклен на том, что мы сводные. Сколько не объяснял ему значение этого слова, он так и не понял. Дурак. Я тихо усмехаюсь, улыбаясь и прикрывая эту улыбку ладонью.
Он одного со мной роста, темноволосый, кареглазый (глаза сумасшедшее вишнёвого оттенка, от которого у меня просто крышу рвёт), весь такой из себя милый до зубовного скрежета. И ресницы… его ресницы да в рекламу какой-нибудь импортной туши типа «Volume Express»… Там даже тушь та самая не нужна будет. Веер длиннющих тёмных ресниц похлеще чем у девчонки. Вот мне с глазами так не повезло.
Помню, когда увидел его в первый раз, охренел просто. Настолько мы были похожи друг на друга и на отца. Никому бы и в голову не пришло назвать нас не совсем родными, однако… С Игорем мы разнились в характерах. И до сих пор не понимаю, как за столько лет вместе ещё не переубивали друг друга.
Меня раздражало в нём его спокойствие и невозмутимость. Да в кого он такой?! Его мать – Светлана, тоже была по характеру не девочка-одуванчик. Отец рассказывал, да и я сам пару раз испытал на себе силу её гнева. Хотя она мне и была, как вторая мать, я её, если честно, побаивался. В общем, родители у мелкого оба эмоциональные, экспрессивные… а он не иначе как в Костика пошёл – нынешнего мужа Светланы. И весь такой вежливый, что порой аж смотреть противно. И улыбочка его эта доброжелательная… Но больше всего бесило, что такой он с кем угодно, но не со мной. Остаётся лишь эта холодная маска отчуждения, спокойствия, но никаких мягких улыбок или особой вежливости там и в помине нет. Вот что злило, выводило из себя.
Хотя порой… бывали моменты, когда я видел на дне его глаз что-то…совсем не такое, как всегда. Например, такое было, когда я сорвался на одного урода, который посмел вякнуть в сторону Игоря что-то не слишком лестное. Я тогда его хорошенько отделал, но и сам получил сполна. А Игорь всю ночь торчал в палате, пока я приходил в себя от лекарств и врачи поминутно прибегали смотреть, не разошлись ли швы. Мелкий всё сидел и сидел рядом, сжимая мою руку и думая, что я ничего не вижу и не чувствую. И плакал даже, ругая меня, на чём свет стоит. Он вообще часто меня ругает, но в тот раз это было так… отчаянно что ли. Он словно звал меня, постоянно просил, чтобы я не смел сдаваться. Дурила, ну чего вопил, спрашивается? Как девчонка… Так думал я тогда, а у самого сердце бешено стучало в висках. И хотелось обнять и прижать к себе. Только сил даже на вдох-выдох почти не хватало, и я сдерживался.
А потом меня выписали, и всё вернулось на круги своя.
Я не заметил, когда он стал для меня больше, чем «мелкий» или «надоедливый братец». В какой момент все девчонки стали просто серыми тенями за его спиной. А его ровная спина, упрямо вздёрнутый подбородок и плотно сжатые в недовольстве губы так и стояли перед глазами днями и ночами. Особенно ночами. О, как они стояли перед глазами. И как у меня на него стояло. До яростно вспыхивающих фейерверков перед глазами.
В один прекрасный день на далёком первом курсе я не выдержал и, зажав между собой и кафельной стенкой университетского туалета, поцеловал. Мне в тот момент показалось, что у меня просто башню сорвало окончательно, когда он сначала изумлённо выдохнул, а потом вдруг ответил. Чёрт дери, где он научился так целоваться?! Изверг рода человеческого…
Осознание того, что я люблю эту занозу в заднице, было для меня… ожидаемым, но всё равно не принесло ничего кроме горечи. Я мог целовать его сколько угодно, но дальше он не пускал, а я… я просто не мог заставить его. Ведь он не один из пробегающих мимо, чьего лица я даже не запомню. Кажется, он вообще единственный человек в моей долбанной жизни, которого я люблю.
Сегодня…
Сегодня я впервые произнёс ту самую фразу, которую запрещал себе говорить. «Я хочу тебя…». Блять, Игорь, неужели ты такой слепой и веришь, будто ты для меня – замена этим шлюхам, которые только и думали о том, как прыгнуть ко мне в постель?!
Нет, я вовсе не против женщин. Просто это мне попадались исключительно такие вот, страдающие острым синдромом сучизма.
- Приехали.
Я вздрогнул и уже осмысленным взглядом посмотрел в окно.
Автомобиль припарковался у знакомого подъезда. Во дворе было тихо и спокойно. Вполне стандартно для летнего вечера выходного дня, когда большинство ещё на дачах, а те немногие, кто остался в такую жару в городе, ждут пока солнце совсем сядет.
- Спасибо, - улыбнулся я любезно согласившемуся подвести меня мужичку лет пятидесяти и протянул деньги.
- Да ладно тебе, - отмахнулся он. – По пути же было. Иди лучше к девчонке своей. Эка как ты о ней всю дорогу думал, аж глаза блестели.
Я не думал, что существует в этом мире что-то, способное вогнать меня в краску. Если бы этот милый дядечка знал ещё, что одним блеском глаз с таким воспоминаниями не ограничилось… Спешно поблагодарив его снова, я выскочил из автомобиля и влетел в подъезд так, словно за мной гнались черти. Благо дверь была открыта, что случается крайне редко. Сегодня какому-то доброму человеку приспичило отключить домофон и я мысленно пообещал написать ему благодарность и вручить медальку. Шоколадную.
- Кира? – удивлённо моргнула Светлана, когда обнаружила на пороге квартиры сияющего, как медный котелок, меня.
- Дааа, привет, Свет! – я потянулся и чмокнул её в щёку. Для этого, правда, пришлось нехило так наклониться, она была такой низенькой и миниатюрной, что казалось, будто это какая-то аккуратная скульптурка гениального мастера, а не живая женщина.
- Здравствуй, охламон. А чего это вы с Игорьком по отдельности шастаете? Даже как-то непривычно, - улыбнулась она, ероша мои волосы и пропуская в квартиру.
- Так получилось. Чуть поссорились, - развёл руками я. – Где он?
- В ванной. Зашёл минут пять как, - ответила Света уже с кухни. – Голодный? Кушать будешь или чаю?
- Нет, Свет, спасибо. Я подожду Игоря в комнате и продумаю извинительную речь.
Женщина фыркнула весело, но настаивать не стала.
Кстати, ещё одна чертовски раздражающая черта в Игоре это то, что он звал мою маму «тётя Наташа». Я вообще не особо привык заморачиваться на этот счёт. Как говорится – все люди братья… а кто нет, тот либо препод, либо начальство. Тут уж даже я не позволял себе лишнего. Всё же не совсем отмороженный. Хотя, как мне казалось, Игорь как раз думает иначе.
Его комната (почти наша) встретила меня предзакатным отсветом в стекле окна, разворошенной кроватью, как будто он по ней скакал долго и упорно, и включенным компьютером на столе в углу у самого окна. Из динамиков лилась какая-то музыка без слов, напоминающая мне чем-то индийские мотивы. Наверное, так оно и было. Игорь любит всякую такую этническую хренотень. Впрочем, не сказать, что мне она была неприятна. В определённые моменты под неё было здорово расслабиться.
Я нагло и не стесняясь (а чего? Всё равно почти дома) развалился на кровати и закрыл глаза, думая о том, как и что сказать моему не в меру обидчивому брату. Ведь и ежу понятно, что я просто пошутил с женитьбой. Да не родилась такая женщина, которая смогла бы окольцевать меня! А вот мужчина родился… И мне предстояло выпросить у него прощение. Я же знаю, что он удрал именно поэтому. Другой причины быть не могло.
- Какого хрена?!
Я только усмехнулся, услышав этот вопль с порога комнаты.
- И тебе привет, мелкий.
- Мам, кто пустил этого дегенерата сюда?!
- Не смей так говорить о своём брате! – послышалось вместо ответа, и я мысленно пожал Свете руку.
- Да, Игорёк, не смей так говорить о…, - я открыл глаза сел и ошалело уставился на замершего в дверях парня. - …брате.
- Чего? – хмуро вопросил тот, дёргая плечом и захлопывая за собой дверь так, что штукатурка посыпалась с потолка. – Я тебя не ждал.
Я попытался придумать ответ. Хотя бы самый простой, но в горле пересохло. Ну ещё бы, Игорь не каждый день передо мной в одном полотенце разгуливал! Он это специально?! Он вообще соображает, что сейчас делает?!
- Я… приехал… извиниться.
Его изумлённый взгляд почему-то добил остатки здравого смысла.
Легко встать и толкнуть его к стене – как само собой разумеющееся. Он охает, пальцами придерживая полотенце, чтобы не свалилось. А я ухмыляюсь, смотря в глаза. Опьяняющие глаза цвета спелой черешни даже, не вишни.
- Кир…
- Заткнись, будь добр, - шепчу я, целуя его губы, открывающиеся мне навстречу безропотно и так естественно, что я готов умереть на месте самым счастливым на этой планете.
Игорь дрожит и цепляется за мою пыльную футболку. Он пахнет свежестью и лаймом… он всегда им пахнет. Я с ума схожу от этого запаха. От любой мелочи, связанной с этим невыносимым холодным ублюдком, которого так люблю.
- Кир, остановись… Мама дома, - шепчет он и его щёки краснеют, словно у первогодки гимназистки, которую зажал в углу красивый мальчик.- К тому же не смей изменять своей девушке!
Я не удерживаюсь от смешка, мои руки ложатся на его талию и притягивают ближе. Он всхлипывает, но не сопротивляется, когда я прикусываю мочку его уха.
- Ты такой идиот, мелкий…Я так тебя хочу, а….
- Перестань… Я тебе уже сказал…
- Я тоже сказал, - твёрдо смотрю ему в глаза, и он удивлённо смотрит в ответ. – Я хочу только тебя. Понимаешь? Не потому что ты кстати оказался рядом, а потому что это ты. Доходит? Или тебе объяснить на пальцах… а может на чём-то более конкретном?
До него доходит. Я это вижу по широко распахнутым глазам и отражающемуся в них недоверию, сменяющемуся… Счастьем?
- Так ты мне соврал?
- Когда?
- В старинные года, Алмазов! Нет у тебя никакой девушки, так?!
- Нууу… Почему нет? Она сейчас передо мной, - широко улыбаюсь я и тут же оказываюсь на кровати, а Игорь от всей души лупит меня подушкой и сыплет таким количеством непечатных слов, что даже у меня уши в трубочку сворачиваются. И, чёрт возьми, я впервые вижу его таким… живым, настоящим, безумно красивым.
А потом мы хохочем, валяясь на кровати рядом, и он крепко сжимает мою руку. И я поражаюсь тому, что это всё было совсем не сложно. Просто надо было быть чуть смелее.
- Зачем ты соврал? – спросил Игорь, застёгивая ширинку джинс, и я невольно сглотнул, отводя взгляд от его тонких пальцев на застёжке.
- Хотел разозлить тебя. Надоело смотреть на твоё вечно отстранённое выражение морды, - признался я.
- Кретинище! – хмуро бросает он, отвешивая мне подзатыльник, а потом тянется и целует губы.
Чёртов мелкий… Как же я счастлив.
"Нам и без невест хорошо!" (POV Игорь)"Нам и без невест хорошо!" (POV Игорь)
- Вы помирились?
Леська тянет меня за рукав и загадочно ухмыляется.
- Помирились, - соглашаюсь я. – Неужели могло быть иначе?
Это я ворчу уже в сторону, стараясь не расплыться в глуповатой улыбке, вспоминая примирение. Я всегда знал, что мой братец – сволочь бессовестная, но что бы так меня надуть. А я ведь поверил про всю эту историю со свадьбой! Ц… Засранец.
Пара протекает вяло. Лектор что-то бубнит сам себе под нос, так что даже первые ряды его не слышат, что уж говорить о нас – галёрке. Эх.. Тяжела и неказиста жизнь садиста-мазохиста… Задумчиво подпираю щёку ладонью и устремляю взгляд на улицу.
Там хорошо. Последние тёплые дни, бабье лето в самом разгаре. Солнце плещет золотым светом как сумасшедшее, меж веток деревьев блестит лёгкая паутинка. Девчонки радостно разделись практически догола и так и вертят перед парнями пятыми точками и демонстрируют ноги от ушей, облачённые в сомнительное мини.
Сейчас бы гулять, а не сидеть в душной аудитории. Пить прохладную колу на лавочке на набережной, следя за медленным и величественным течением реки. Курить одну сигарету на двоих, целоваться, не обращая ни на кого внимания… Я почувствовал, как краска приливает к щекам. Чёрт. Какие мысли и так не вовремя.
Всё, что произошло в день нашего с Кирой возвращения домой, вспоминалось сейчас, как сон. Хотя отношения у нас видимо изменились и он перестал ухлёстывать за девушками, демонстративно находясь всегда рядом со мной, мне казалось, что всё это очень хрупко и не надёжно. Ведь помимо наших собственных разногласий и недопонимания были ещё родители.
Кирилл – сын влиятельного человека, как и я, собственно. Отец нам просто не позволит… Даже если поймёт.
Чертыхнувшись тихо, я сгрёб с парты тетрадку и ручки, запихнул в рюкзак и поцеловал Олесю в щёку:
- Я пойду. Надо найти Киру, я со вчера до него не могу дозвониться.
- Удачи. Как найдёшь – напиши. Я переживаю.
Справа от неё заворчал Валерка о том, что ей бы следовало о нём больше переживать. Но мне он тепло пожал руку и я ужом выскользнул из сонной аудитории.
Вчера вечером мы должны были встретиться с Кирой. Собственно, как обычно, но я прождал его часа два, а этот кусок идиота так и не пришёл и не позвонил. А мобильный его то не отвечал, то резко стал «вне зоны действия сети». Странно. Обычно он так никогда не делал. Вернее, может быть, с кем-то и делал, но меня никогда не оставлял в неизвестности мучится и думать, что с ним такое.
Квартира отца находится всего минутах в десяти ходьбы от универа. Высокая шестнадцатиэтажная свеча. Двух подъездный дом взмывает над прочими, окружающими его, а мне туда отчаянно не хочется идти. Я не очень горю желанием встречаться с отцом.
Двор пуст и тих. Ученики в школе, студенты в институтах, бабушки по домам сериалы смотрят, мамаши готовят обед для своих чад, которые скоро полезут из учебных заведений толпами. Я осматриваюсь. Пусть и бываю тут часто, мне всё равно с каждым разом всё больше кажется, что я тут совсем чужой. И обидно как-то становится. Ведь раньше меня все соседи знали, я был местный. Свой в доску среди пацанов. Нет, конечно, меня и сейчас знают, но всё же…
- А, Игорёк!
Я чуть не подпрыгиваю, слыша радостный возглас выходящего из подъезда отца.
- Привет, па.
- Какой-то ты бледный, - замечает родитель, подходя и хлопая меня по плечу.
- Взбледнулось, - бормочу в сторону, чуть покачнувшись от неслабого хлопка.
- А ты к Кирюхе? – он меня не услышал. - Вот и правильно. Нечего ему дома сидеть. Вытащи его куда-нибудь, пусть развеется. А то я, кажется, настроение ему испортил.
- Чем же? – картинно удивился я. Уж что-то, а портить настроение Дмитрий Андреевич мастер.
- Да нашёл я ему партию хорошую. Ну уж ты-то меня поймёшь? Киру нужна хорошая девушка, что бы и женой стала хозяйственной и верной.
Теперь я покачнулся из-за недостатка кислорода в лёгких. Его будто вышибли одним махом. В ужасе уставившись на этого негодяя, который смеет зваться моим отцом я лишь зашипел рассерженным котом.
- Игорь, ты чего? – обеспокоился тот. – Ты тоже не согласен с этим?
- Абсолютно! – выпалил зло. – Маленький он ещё – жениться!
- Это он-то маленький?! Вон в аспирантуру уже пошёл… Хренасе маленький!
- Па, сейчас важнее учёба, - хмуро заявил я, уже мечтая подняться на проклятый шестнадцатый этаж. – Не дави на него, ему и так нелегко.
- Ладно уж, понял я, что вы заодно, - проворчал отец и вздохнул. – Не буду давить. Поехал я на работу.
- Тёть Наташа дома?
- Какая она тебе тётя? Игорь, ну что ты как маленький?!
- Па…
- Нет её.
- Ну, я пошёл.
- Иди. Игорь?
- Что? – я обернулся уже почти у подъезда.
Отец смотрел на меня как-то странно, но потом махнул рукой и сел в машину.
Я лишь пожал плечами и набрал на домофоне нужный мне номер квартиры.
- Не смотри на меня, как на врага народа.
- А чего припёрся тогда? – зло огрызнулся Кирилл, отводя взгляд в сторону и явно не горя желанием впускать меня в квартиру.
Я вздохнул, поправляя на плече сумку-почтальонку. Ссориться с ним не хотелось, потому я не стал припоминать, как он вчера меня кинул и вообще заставил волноваться.
Выглядел брат не очень от слова «совсем». Взъерошенный, бледный, такой измученный, что просто, как не скажут наши девчонки – обнять и плакать.
- Хватит дурака валять, Кир. Я переживал. Или мне теперь это запрещено?
Он выдохнул рвано, проводя по волосам рукой и создавая на голове ещё больший «взрыв на макаронной фабрике». Чуть посторонился, и я попытался протиснуться между ним и косяком, но на полпути передумал и так и прижался к нему, обнимая за шею.
- Э... Игорь!..
- Чего?
- Ты хоть бы соседей постеснялся, - в голосе, наконец-то, послышались тёплые нотки.
- Чего мне их стесняться? – провокационно задевая дыханием его ухо, спросил я. - Я обнимаю своего единственного и любимого брата, потому что соскучился.
- Чёрт, - тихо выдохнул он, одной рукой придерживая меня за талию, второй резко захлопывая дверь – Мелкий, ты меня в гроб загонишь…
- Да ну? А я наивно надеялся, что наоборот вдохну в тебя жизнь, - притворно расстроено надул губы, но долго мне придуриваться не дали.
- Иди ко мне…
Я оказываюсь между ним и стеной и запускаю пальцы в его растрёпанную шевелюру, жадно отвечая на поцелуй. Теперь уже нет смысла сдерживаться и делать вид. Что всё это по принуждению. Никогда не было и не будет.
- Кир…
Мы оба тяжело дышим, прижимаемся друг к другу, но я знаю, что ни он, ни я не пойдём дальше, потому что сейчас не самое подходящее время.
- Ммм?
- Он мне рассказал.
- Блять…
- Отец?
Мы тихо смеёмся, он утыкается носом мне в шею и с минуту просто вот так стоит, не нарушая воцарившейся в квартире тишины.
- Испоганил всё настроение, веришь? – наконец, бормочет брат. – Я же над тобой пошутить просто так решил. Что бы ты хоть чувства свои показал… Да и сам не был готов к тому, как всё это кончится. Впрочем, я рад, что так вышло. А вчера вечером, как раз перед тем, как я хотел пойти уже к тебе, он меня огорошил заявлением, что мне невеста нужна… Прости, из-за него я не пришёл… Ты меня ждал, наверное…
- Ждал. А ты ещё и на звонки не отвечал, - поглаживаю пальцами его шею, затылок.
Кирилл сейчас такой ребёнок. Так хочется, что бы он выбросил все плохие мысли из головы и перестал переживать попусту.
- Сил не было ни говорить с тобой, ни тем более смотреть тебе в глаза. Я не хочу…
- Если не хочешь, значит, не будешь, - улыбаюсь я тихо. – Я сказал отцу, что бы он на тебя не давил. Отмазал тебя тем, что у тебя аспирантура на носу, тебе не до этого.
- Игорь…, - шепчет он, вдруг начиная покрывать поцелуями мою шею.
Я зажмуриваюсь, дыша часто-часто, словно мне не хватает воздуха. Впрочем, мне его действительно не хватает. Кира становится так много. Я тону в нём, но это самое потрясающее, что я когда-либо испытывал. Захлёбываюсь стоном, когда он прижимается ко мне своей эрекцией и трётся. Сладко так, что ноги подкашиваются. У меня самого стоит так, что больно… Я цепляюсь за его плечи, лишь бы не сползти на пол от бессилия. Но Кир подхватывает меня за бёдра и буквально впечатывает в стену.
- И вот так каждый раз, - хрипло шепчет он, пока я не могу и слова вымолвить, только стонать и всхлипывать. – Каждый чёртов раз… когда ты рядом…
По спине и рукам волнами бегут мурашки вперемешку с горячими волнами наслаждения.
- Кир… Ки-и-ир…, - пальцы сжимают его футболку так, что ткань мелодично трещит.
Выгибаюсь, стараясь сделать контакт ещё более тесным, и тут же кончаю, чувствуя, как он напрягается, тоже отпуская себя.
- Извращенец, - ворчу, пытаясь привести в норму дыхание и сердцебиение
- Это у нас семейное, братик, - улыбается он, отстраняясь, но не выпуская меня из объятий. – Стягивай с себя одежду, сейчас в машинку всё засуну.
- В следующий раз хотя бы раздень меня, - фыркаю я, освобождаясь из его рук, и принимаюсь на ходу расстёгивать джинсы.
- При условии, что ты разденешь меня.
Он явно насмехается, поэтому я разворачиваюсь и тут же даю ему по шее.
В ходе небольшой потасовки мы оказываемся на полу и, смеясь и ругаясь попеременно, катаемся там минут пятнадцать. Все надежды отстоять моё доброе имя в итоге провалились, но я ни капли не расстроился. У меня ещё будет шанс. Я уверен.
День за окном клонился к вечеру. Осеннее солнце щедро рассыпало своё золото по полу Кириной комнаты, ветер приносил в открытую форточку щебет птиц и уже вечернюю прохладу.
Кирилл спал рядом со мной, а тихо лежал рядом, рассматривая его спину, вихры тёмных волос и сдерживался, чтобы не прижаться к нему снова.
После обеда мы завалились спать и так вот и продрыхли до самого вечера, что на нас было совсем не похоже. Нас вообще всегда с трудом было заставить спать даже ночью. Про день я уж молчу.
Под боком завибрировал телефон. Настойчиво так.
- Алло?
- Где тебя носит? – вопросила трубка голосом мамы.
- Я у Кира. Мы тут спать легли, как подкошенные, я только вот глаза продрал.
- Хоть бы предупредил. Там с ночевой останешься?
- Пока не знаю. Я позвоню.
- Ну, смотри. И не пропадай.
- Угу. Пока. Люблю.
- И я тебя, чудовище, - улыбнулась мама.
В комнате снова стало тихо.
Я не удержался и придвинулся к брату, украдкой целуя его шею.
- Вампиром заделался? – вполне себе бодро вопросил Кир.
- Притворщик, - фыркнул в ответ, обнимая его и прижимаясь ближе. – А если и так?
- Нет, вампир – моя роль. А ты должен быть невинной девой, чью кровь я должен испить!
- Таки прям кровь? – насмешливо поинтересовался и я Кирилл расхохотался весело, перекатываясь на спину.
Я оказался на нём, с весельем заглядывая в тёмные, практически чёрные глаза.
- Пошляк ты, Игорь.
- С кем поведёшься, дорогой брат.
- И всё же я настаиваю на том, что бы ты был девой!
- Ну, если только для тебя… Так-то я брутальный мужик, - сурово сдвинул брови.
- Конечно, от брутальности прямо деться некуда, - улыбнулся Кир, притягивая меня за затылок и целуя губы. – Но я не против такого расклада, моя леди.
- Вот и ладушки, - пробормотал я ему в губы.
Какие к чёрту невесты?! Нам и без них неплохо.
"Первая ночь" (POV Кирилл)"Первая ночь" (POV Кирилл)
Ночь. Глубокая, осенняя, синяя, как чернила, пролитые на бумагу.
Из приоткрытого окна веет ночной свежестью, запахом приближающегося дождя и дымом костра: опять кому-то приспичило что-то жечь под окнами.
Я лежу и смотрю в потолок. Бездумно, бесцельно, просто пялюсь туда от нечего делать. Сна ни в одном глазу. Хорошо, что завтра свободный день… Как ещё множество дней до занятий. Пока есть время, надо тратить его с умом… Так сказала бы мама. Только никогда не поясняла, что в её понятии – с умом. Наверное, надеялась, что я сам догадаюсь или пойму.
Рядом лежит Игорь, прижимается ко мне доверчиво, как не прижимался ещё никогда. Он раньше вообще старался держаться от меня подальше, а теперь вот…
Тёплое дыхание задевает кожу, волосы его растрепались, ресницы… о, эти божественные длиннющие ресницы, подрагивают. Интересно, снится ему что-нибудь?
Чуть шевелюсь, что бы рука под его головой не затекла, поворачиваю голову, рассматриваю его лицо. Умиротворённое, спокойное. Ему хорошо сейчас. Так же, как мне. Я чувствую это каждой клеточкой своего тела.
- Я люблю тебя, - срывается с губ само собой. Неосознанно и так легко, что немного пугает.
Игорь улыбается. Лениво и сонно. Приоткрывает глаза, тянется ко мне, целуя невесомо.
- Я тебя люблю, - отвечает так же тихо и так же поразительно легко.
Дух захватывает. Сердце вот-вот готово выпрыгнуть из груди, а глаза как-то совсем не по-мужски щиплет подступившей солёной влагой. Не может быть так хорошо. Так не бывает. Даже если мне хочется… отчаянно хочется верить в обратное. Ведь он – мой брат. Я так долго гнал это от себя, долго уговаривал, что всё преодолимо, но…
Игорь видит, наверное, каждую мысль на моём лице.
- Кир, - шепчет, целуя сначала висок, потом скулу, потом оказывается на мне и скользит ладонями по груди.
Жарко. Я задыхаюсь и неосознанно выгибаюсь ему навстречу. Хочу закрыть глаза и не хочу закрывать. Он сейчас такой красивый… Нет. Он всегда такой, но вот в данную минуту просто нет слов, что бы описать… Силуэт на фоне окна кажется угольно-чёрным. Вихры растрепавшихся волос росчерками ложатся на тёмно-синее полотно неба за его спиной в окне.
- Думай обо мне, - просит он.
- Я только этим и занимаюсь, - хрипло отвечаю ему.
- Врёшь… твои мысли сейчас были далеко от меня. Вроде и обо мне, но не рядом.
- Чёртов телепат, а…
Он улыбается. Я знаю. Мне даже не нужно видеть его лицо, я чувствую его кожей так чутко, словно он – это я. Так всегда было. Просто мы не особо обращали на это внимания.
Я словно просыпаюсь, когда осознаю, что Игорь больше не сидит на мне верхом. Что он нагло и очень удобно устроился между моих ног. Дёргаюсь, когда его губы по-хозяйски начинают ласкать меня так неторопливо, так уверенно, словно он делал это миллион раз.
- И…го…рь…, - имя застревает в горле. От горячей волны, захлестнувшей с головой, начинает трясти в сладком ознобе. Дыхание совсем сбивается, воздух (тот, что успеваю глотнуть), царапает нёбо и горло. Подаюсь вперёд сильнее, и крышу совсем уносит, когда слышу его тихие стоны.
Я безумно хочу видеть его лицо сейчас, но успокаиваю себя тем, что у мня будет ещё возможность и не одна.
- Ну как, получается думать только обо мне? – игривое почти мурчание снизу пронзает иголками возбуждения.
Голова кружится невыносимо, я только и могу выдавить что-то утвердительное, и Игорь смеётся, понимая, что мой неадекват – полностью его заслуга.
- Ещё хочешь?
- Твою мать, мелкий… если ты задашь хоть один глупый вопрос ещё, я тебя убью, - наконец, нахожу в себе сил простонать я, приподнимая бёдра и потираясь влажной головкой о его губы. Чёрт… у меня слишком богатая фантазия.
Его влажный и горячий язык снова скользит по возбуждённой плоти, скорее дразня, чем желая довести до оргазма.
- Хватит… слышишь? Стой…
Игорь слушается. Тёплый и возбуждённый не меньше моего он снова оказывается лежащим на мне.
- Хочу…
- Меня?
- Нет, блять, дядю Васю из соседнего подъезда! Кир…
Я смеюсь тихо, облизываю свои пальцы и медленно начинаю растягивать его.
Напряжение сменяется тихими «ох» и «а глубже?», от которых туман в голове становится просто нестерпимым. Мне кажется, что я сейчас сплю или просто под наркотой. Кажется, я не верил никогда, что между нами это возможно.
Игорь дёргается на мне и вскрикивает громко и пронзительно, когда мои пальцы задевают простату, бессильно утыкается носом мне в шею и как заведённый шепчет: «Ещё, Кир! Ещё там, пожалуйста!». Как я не кончил до сих пор от его стонов, сам не пойму.
- Тише, тише, мел…малыш… сейчас…
Вхожу в него аккуратно. Кусаю губы и стараюсь не сорваться. Впрочем, нежности, кажется, откладываются. Игорь снова всхлипывает и вдруг яростно подаётся назад, начинает насаживаться на меня.
- Тебе же… больно… - ещё могу выдохнуть я, но он будто не слышит.
Безумный ритм. Волны жара, сладкая пружина, всё сильнее стягивающая низ живота и горячей пульсацией отдающаяся в каждом сантиметре тела.
Мне кажется, это длится вечность. Но всё так быстро заканчивается, всего так мало.
Игорь вскрикивает последний раз, замирая и дрожа. Горячие капли на моём животе блестят матовым светом. Его дрожь передаётся мне, и я хватаю брата за бёдра, входя глубже и уже совершенно ни о чём не думая, кончаю в него.
Надеюсь, он меня за это не убьёт.
Горячая вода успокоила и расслабила до конца. Ещё пять минут назад казалось, что я лопну от перенапряжения, а сейчас сладкая нега охватила и тело и сознание. Только и оставалось, что валяться довольно улыбающимся кулем на кровати.
Из ванной слышался шелест воды, который тоже действовал на меня умиротворяюще.
Мысли в голове принимали привычный порядок, перестали скакать, как бешеные белочки с ветки на ветку. И я наконец-то почувствовал – всё будет хорошо. Это было не самовнушение, я не заставлял себя так думать… Это ощущение поселилось где-то слева в груди и свернулось там уютным мягким клубочком. Надолго ли? Не знаю, но сейчас совершенно не хотелось терзаться глупыми мыслями о том, как несправедлива жизнь.
- Не спишь?
Я вздрогнул, чуть поворачивая голову и встречаясь взглядом с Игорем.
- Нет. И не хочется.
- Да, сон как рукой сняло, - кивнул он, высушивая полотенцем волосы и подходя к кровати. Садится на край.
- Кир…
- М?
Не отвечает. Молчит и смотрит в окно.
Тянусь пальцами и проводу кончиками вдоль его позвоночника. Игорь вздрагивает и чуть поворачивает голову, скашивая на меня глаза.
- Не грузись, ладно? – прошу тихо, перекатываясь и оказываясь рядом. Теперь он смотрит на меня сверху вниз и вздыхает:
- Когда мы позволили всему так запутаться?
- Запутаться? По-моему у нас всё предельно просто, нет?
- Если родители узнают…
- То что? – напрягаюсь я, уже готовый услышать от него, что всё между нами – глупости и лучше прекратить. Я же знаю этого глупого мальчишку. Вроде взрослый, но порой словно ребёнок.
- Наверное, они будут в шоке, - он ведёт плечом и вдруг улыбается, хитро смотря на меня. – Но это же ничего не меняет.
Выдыхаю с облегчением. Дурак, умеет же напугать, а. Улыбаюсь ему в ответ, приподнимаюсь на локте и притягиваю его к себе за затылок. Он прижимается лбом к моему лбу и смотрит в глаза так пронзительно, что мурашки пробегают по спине.
- Абсолютно ничего, мелкий…
- Засранец…только попробуй изменить мне.
- Не в этой жизни, даже не надейся.
- Поверю на слово… - хмыкает он довольно и целует меня.
- Доброе утро, дети!
Отвратительно счастливый отец вваливается в квартиру.
- Вы тут с голоду не померли?
Мы с Игорем переглядываемся с облегчением. Как хорошо, что успели встать и одеться. Как-то не хотелось быть застуканными во время разврата. Я смеюсь тихо, делая глоток кофе, предоставляя брату возможность разговаривать с папочкой. Мне всё ещё не хотелось его видеть от слова "совсем".
Потягиваю горячий напиток, смотрю на то, как Игорь и отец роются в пакетах и выуживают оттуда покупки, рассматривая их… Мелкий – зануда, ему вечно надо проверить все сроки годности.
За просроченное на день молоко Дмитрий Андреевич тут же получает выговор, смущённо чешет затылок и фыркает, качая головой. Игорь продолжает проводить ревизию, а я не могу отвести от него взгляд…
И ещё больше удивляюсь, как же мы трое похожи. Просто обалдеть можно!
- Ладно, я в ванную. Устал, как собака. А вечером в командировку уезжаю.
- А мама? – в первый раз за утро обращаюсь я к нему.
- Мама едет со мной. Заберу её сразу с вокзала. Она же с дачи приедет.
Киваю. Мне не привыкать оставаться одному. Ничего, продержусь…
Тут же ловлю многозначительный взгляд брата и улыбаюсь в чашку, отворачиваясь к окну и смотря на залитый утренним светом солнца двор. Впрочем, кажется, одному мне быть вовсе не придётся.
Автор: Нанатян.
Фандом: Ориджинал
Дисклаймер: Всё и все - моё.
Рейтинг: G - NC 17.
Пейринг: основной: Рома/Виталя. Побочный: Кирилл/Игорь и т.д. ^___^
Жанр: роман, флафф, ангст, юмор (слэш, гет, фемслэш)
Размер: отрывочные зарисовки.
Описание: Жизнь разных людей. Их встречи, расставания. Слёзы и радости.
Посвящение: |Rainbow|, это для тебя. Ориджинал зарисовки, которые я дарю тебе. Это здорово, что мы познакомились и что у нас так много общего и мы понимаем друг друга. Спасибо тебе за это. :*... Ты - чудо.
Кирилл/Игорь
"Начало конца?" (POV Игорь)"Начало конца?" (POV Игорь)
События начинаются в том достопамятном августе.
- Слезь с меня, ты же не пушинка! – ворчу, отталкивая от себя обнаглевшего вконец Кирилла.
Тот развалился звёздочкой в нашей и без того тесной палатке и меня собой придавил. Медведище!
- Да брось, тебе же нравится, м? – приоткрывает один глаз и нахально так усмехается. Я на автомате ищу что-нибудь тяжёлое, что бы съездить этим ему по голове и вырубить на остаток дня, дабы не портил мне настроение.
- Что мне может нравиться в том, что ты разложил на мне свои конечности?! – возмущённо спихиваю его руки-ноги с себя и откатываюсь в сторону, а этот гад со смехом лезет за мной и сгребает в объятиях:
- Братишка, ты как первый день со мной в одной палатке ночуешь! – шепчет он и целует меня жарко и жадно. Я мгновенно покрываюсь мурашками, зажмуриваюсь и пытаюсь оттолкнуть снова, но мои попытки всегда оканчивались неудачей.
- Хватит, - выдыхаю беспомощно, когда он таки отпускает мои губы. – Прекрати.
- Я тебя хочу, - горячее дыхание обжигает шею, и я со стоном цепляюсь за его плечи.
- Чёрт, Кир, я тебе не одна из твоих девиц! Не путай!
Всё же нахожу в себе силы вывернуться из его объятий и кое-как выбираюсь на свежий утренний лесной воздух.
Наш небольшой лагерь ещё спал. Солнце лишь недавно вынырнуло из-за горизонта, и его рассеянный бледный свет струился меж стволов деревьев. В ветвях шелестел ветерок, игриво дёргал меня за спутавшиеся за ночь волосы и словно пытался выветрить все мысли из головы. Увы и ах, у него это не получалось. Тут не летний ветерок нужен, а настоящий шторм! Какой-нибудь мощный ураган, что бы всё с корнями вымело из моей черепной коробки.
Вот же глупости…
Отхожу от лагеря подальше, нахожу широкий пенёк, сажусь на него и закуриваю, жмурясь от редких золотистых лучей утреннего солнца, путающихся в ресницах. И стараюсь успокоить расшатанные с самого утра нервы. Чёртов Кир!
Кирилл – мой сводный брат. Матери у нас разные, зато папочка один… Удружил нам обоим по самое не могу. Собственно братьями нас никто считать друг друга не заставлял, однако это у нас вышло само собой. Это вообще у нас дурная традиция – всё в нашей с ним жизни происходит само собой.
Мы познакомились в начале одиннадцатого класса, когда Кирилл внезапно на последнем году обучения перевёлся в нашу школу. Слава богу, учился он в параллели, а то я, наверное, всё же закопал бы его где-нибудь.
Парнем он был видным. Высокий, широкоплечий, темноволосый и кареглазый. Девчонки просто млели, когда он проходил мимо или, что вообще приравнивалось к схождению Бога на грешную Землю, заговаривал с ними. Впрочем, не скажу, что я уступал ему. Разве чуть уже плечах, а так внешне мы оба пошли в отца. Тот-то мужик тоже красивый, но только вот юбки ни одной мимо не пропустит. Эта отвратительная черта досталась и Кириллу вместе с его сногсшибательной внешностью. В отличие от меня. Я-то вообще всю школу провстречался с одной девушкой. Правда, конечно, после выпуска как-то всё само собой сдулось… Я уже ненавижу это словосочетание - «само собой»…
Тайну того, что это недоразумение – мой сводный брат, мне открыл отец, когда привёз Кирилла первого сентября в школу. Тот кошмарный день, напоминавший мыльную оперу в лучших традициях Мексики, Бразилии и Латинской Америки вместе взятых, я предпочитаю вспоминать как дурной сон.
В общем, пока он учился в параллели и трахал всё, что движется в этой школе, я жил сравнительно спокойной жизнью. Конечно, мы дружили. Никто нас против друг друга не настраивал; и его и моя мама оказались вполне благоразумны, что бы воздержаться от мелочных ссор. Отец никогда не отказывал нашей семье ни в чём даже после развода, мама нашла своё счастье с другим человеком, так что ей казалось бессмысленным запрещать уже взрослому сыну общаться с ребёнком её последовательницы и бывшей любовницы отца. Только вздыхала и жалела тёть Наташу. Ведь столько лет одна сына на ноги поднимала…
Впрочем, да, тут и мне было немного жаль её. Наталья – красивая и умная женщина. Была молодой глупой, когда попалась на удочку богатого и красивого Дмитрия Алмазова. Папочки моего то бишь. Вот и вышло так, что долгое время отец налево от матери бегал. Потому мы с Киром вышли ровесниками. О, дьявол…
Я невесело рассмеялся. Все воспоминания, связанные с Кириллом почему-то оставляли горьковато-сладкий привкус на языке. Наверное, так и должно быть от того, что ты желаешь больше всего и от чего бежишь.
Мой красивый ветреный брат… Как бы я хотел, что бы ты не появлялся в моей жизни.
Но мы поступили в один университет, на одну специальность и с тех пор покой мне только снился. Да. Мы были друзьями не разлей вода, но… я и сам не заметил, когда начались эти подколы в мою сторону по поводу отсутствия девушки. А потом… когда он стал обнимать меня совершенно не по-дружески, зажимать в институтском туалете и целовать с напором и таким желанием, что мои ноги становились ватными и разъезжались в стороны. Когда я сам стал ждать этого с замиранием сердца?
Дальше поцелуев у нас не заходило. Да и не знал он, как действует это на меня. А узнал бы – засмеял, я уверен. Просто, на самом деле, я слишком хорошо знаю своего брата. Это же секс-машина, которой даже отдых не нужен, как мне порой кажется. Желание не распространено лично на меня. Оно вроде как всеобъемлющее.
Вздыхаю и затягиваюсь глубоко, так что лёгкие обжигает дымом. Хорошо… хорошо, когда его нет рядом. И плохо одновременно до желания вернуться в эту чёртову палатку и позволить ему всё на свете, лишь бы был рядом.
Только вот, кажется мне, позволю и всё… всё закончится.
- Ну и чего ты сбежал?
Я закашлялся, от неожиданности подавившись дымом, и обернулся. Кирилл стоял, подпирая плечом берёзку, и довольно жмурился от бьющего в глаза августовского солнца.
- Прогуляться захотелось, - ответил, отворачиваясь обратно и туша о пенёк сигарету. – А тебе чего?
- Как недружелюбно. Игорь…
- Чего?
- Я хочу домой.
Я удивлённо выгнул бровь, подходя к своему пожизненному наказанию, и с насмешкой похлопал его по плечу.
- Перегрелся на солнце? Ты же обожаешь эти поездки! Да и это последняя всем составом. Уверен, что в следующем году далеко не у всех получится выбраться.
- А ты поедешь в следующем году? – он смотрел мимо меня, куда-то, где среди деревьев терялась тропинка.
- Если смогу – конечно. А ты?
- Ну не знаю, - пожал плечами. – Это будет зависеть от того, что скажет моя жена.
Я весело фыркнул.
- Жена? И откуда она возьмётся? – поинтересовался у Кира.
- Ну как откуда? Из ЗАГСа, как и все остальные…
Я неуверенно улыбнулся, заглядывая в тёмные глаза брата:
- Ты что, серьёзно? И претендентка есть?
- Да вот. Осенью свадьба, - непринуждённо бросил он и, оттолкнувшись от дерева, развернулся ко мне спиной, шагая в сторону лагеря. А я так и остался стоять на месте, пытаясь осмыслить услышанное и утвердиться в том, что Конец Света пока не наступил.
- Игорь! Ты куда?
Олеся догнала меня уже у самой трассы. Схватила за руку и заставила повернуться к ней лицом.
- Ты что? Вот так и уйдёшь, не прощаясь ни с кем? И что произошло?
Я поправил рюкзак на плече и вздохнул, отводя взгляд. Объяснять весь кошмар и безысходность ситуации не было ни сил, ни желания.
- Так надо, Лесь, правда… Отпусти, пожалуйста.
- Коротко.
- Что?
- Коротко причину мне скажи. Двумя словами.
Я взглянул на девушку. Хорошая она у нас, Олеська… Повезло нам всем с ней. Больше всех, конечно, Валерке. Он вот с неё пылинки и сдувает. Она – девушка с характером, один раз чуть не ушла с концами, так Лерка теперь боится до смерти, что она ещё раз так же вот…
- Он женится, Лесь, - произнёс я тихо. – Понимаешь? Свадьба осенью. А мне только вот сказал… минут тридцать назад. Не могу… смотреть на него просто сил нет. Я должен уехать.
Подруга изумлённо открыла рот. Она прекрасно поняла, о ком я говорил. Два слова сейчас пытались связаться в её голове в одно целое: «Кирилл» и «свадьба», но, судя по её выражению лица, происходило это с большим трудом.
- Да он прикалывается! – неуверенно отмахнулась она через пять минут тяжёлого мыслительного процесса. – Ладно, если ты считаешь, что так будет лучше. Позвони, когда приедешь.
- У тебя Мегафон не ловит в лесу, - напомнил я, целуя её щёку. – Но ладно, позвоню.
- Давай. Береги себя и не садись к незнакомым дяденькам в машины, - рассмеялась Олеся и упорхнула обратно в лагерь.
Я остался один.
Кажется, я был наивнее, чем мне казалось.
На какие-то ничтожные мгновения я позволил себе поверить, что значу для него больше, чем кто бы то ни было. В конце концов, я его брат. Но, кажется, это волновало только меня. А для него я был одним из тех, кого он ещё не облагодетельствовал своим вниманием. Один из многих в его жизни и уж точно не тот, кто там должен задержаться.
Интересно, а какая она – его жена будущая?
Я зло зажмурился, не позволяя глазам даже на секунду увлажниться, и побрёл к дороге.
Сегодня выходной, уехать в город будет куда проще. Если повезёт и компания будет хорошая… Ребята, возвращающиеся с дачи или приятная семейная пара.
Осталось придумать внятную отмазку для мамы и Кости, они непременно обеспокоенно засыплют вопросами и захотят вывести на душевный разговор. Знаю я их… На душе немного потеплело и стало чуть легче дышать, когда я вспомнил о родителях.
Костю – маминого второго мужа – я папой никогда не называл. Да он и не настаивал, сказав сразу, что не претендует на это место, но если что, по ушам всегда дать сможет. Костя всегда подчёркивал, что он мне в первую очередь друг, с которым можно поделиться чем угодно, и я всегда смогу получить от него помощь. Для меня это было очень важно, но всё же, я прекрасно понимал, что под понятие «что угодно» вряд ли подходит данная ситуация.
Поймут ли они, скажи я им: «Я люблю Кирилла»… Мало того, что парень… он ведь мой родственник. Брат.
Чёрт.
Всё слишком сложно и запутанно.
А может ну его? Найти себе девушку, тоже жениться и забыть уже о своих неразделённых чувствах? Да, так было бы намного проще. Наверное. Убегать вообще всегда просто. Ничего не делать, не удерживать, не добиваться. А ведь Кир… он…
Я задохнулся, потому что на меня снизошло внезапное прозрение. Боже мой, да я тупее самого тупого! Ведь Кирилл упорно добивался меня. Да, он не старался пересечь черту… Думал, что я сам пойму. Брат у него тормозную жидкость пьёт слишком много. Недаром же папочка директор сети престижных автосервисов!
Значит, ему просто надоело ждать…
Стоп!
Я вдохнул и выдохнул. Надумал тут всякой чуши. Совсем забыл, что Кирилл Алмазов никого и никогда не добивается. Потому что все падают штабелями к его ногам.
Всё, хватит. Выкинуть это из головы. Домой.
Я выбрался на обочину и стал ждать хоть какой-нибудь транспорт, надеясь, что успею уехать до того, как он узнает о моём исчезновении.
"Нужно быть смелее" (POV Кирилл)"Нужно быть смелее" (POV Кирилл)
За окном машины мелькал лес. Смазанные очертания деревьев превращались в сплошную тёмно-зелёную полосу, контрастирующую с ярко-синим вечерним небом и серой лентой дороги.
Я всё это отмечал совершенно автоматически, мыслями сейчас находясь на десятом этаже до боли знакомой шестнадцатиэтажки и зверски расправляясь с одним очень симпатичным и глупым брюнетом. Вот уж в чём бы никогда не заподозрил Игоря, так это в трусости. Идиот мелкий…
Я невольно усмехнулся. «Мелкий» прицепилось к нему ещё в школе. Как я его нещадно дразнил… просто из кожи вон лез, только бы не завалить на парту и не…
Смущённо закашлявшись своим собственным мыслям и получив удивлённый взгляд водителя в зеркало заднего вида, я уже в миллионный раз запретил себе думать об этом.
Игорь… Игорь Шитов (по отцу, как и я - Алмазов) – мой, мать его за ногу, брат. Единоутробный. Но этот придурок зациклен на том, что мы сводные. Сколько не объяснял ему значение этого слова, он так и не понял. Дурак. Я тихо усмехаюсь, улыбаясь и прикрывая эту улыбку ладонью.
Он одного со мной роста, темноволосый, кареглазый (глаза сумасшедшее вишнёвого оттенка, от которого у меня просто крышу рвёт), весь такой из себя милый до зубовного скрежета. И ресницы… его ресницы да в рекламу какой-нибудь импортной туши типа «Volume Express»… Там даже тушь та самая не нужна будет. Веер длиннющих тёмных ресниц похлеще чем у девчонки. Вот мне с глазами так не повезло.
Помню, когда увидел его в первый раз, охренел просто. Настолько мы были похожи друг на друга и на отца. Никому бы и в голову не пришло назвать нас не совсем родными, однако… С Игорем мы разнились в характерах. И до сих пор не понимаю, как за столько лет вместе ещё не переубивали друг друга.
Меня раздражало в нём его спокойствие и невозмутимость. Да в кого он такой?! Его мать – Светлана, тоже была по характеру не девочка-одуванчик. Отец рассказывал, да и я сам пару раз испытал на себе силу её гнева. Хотя она мне и была, как вторая мать, я её, если честно, побаивался. В общем, родители у мелкого оба эмоциональные, экспрессивные… а он не иначе как в Костика пошёл – нынешнего мужа Светланы. И весь такой вежливый, что порой аж смотреть противно. И улыбочка его эта доброжелательная… Но больше всего бесило, что такой он с кем угодно, но не со мной. Остаётся лишь эта холодная маска отчуждения, спокойствия, но никаких мягких улыбок или особой вежливости там и в помине нет. Вот что злило, выводило из себя.
Хотя порой… бывали моменты, когда я видел на дне его глаз что-то…совсем не такое, как всегда. Например, такое было, когда я сорвался на одного урода, который посмел вякнуть в сторону Игоря что-то не слишком лестное. Я тогда его хорошенько отделал, но и сам получил сполна. А Игорь всю ночь торчал в палате, пока я приходил в себя от лекарств и врачи поминутно прибегали смотреть, не разошлись ли швы. Мелкий всё сидел и сидел рядом, сжимая мою руку и думая, что я ничего не вижу и не чувствую. И плакал даже, ругая меня, на чём свет стоит. Он вообще часто меня ругает, но в тот раз это было так… отчаянно что ли. Он словно звал меня, постоянно просил, чтобы я не смел сдаваться. Дурила, ну чего вопил, спрашивается? Как девчонка… Так думал я тогда, а у самого сердце бешено стучало в висках. И хотелось обнять и прижать к себе. Только сил даже на вдох-выдох почти не хватало, и я сдерживался.
А потом меня выписали, и всё вернулось на круги своя.
Я не заметил, когда он стал для меня больше, чем «мелкий» или «надоедливый братец». В какой момент все девчонки стали просто серыми тенями за его спиной. А его ровная спина, упрямо вздёрнутый подбородок и плотно сжатые в недовольстве губы так и стояли перед глазами днями и ночами. Особенно ночами. О, как они стояли перед глазами. И как у меня на него стояло. До яростно вспыхивающих фейерверков перед глазами.
В один прекрасный день на далёком первом курсе я не выдержал и, зажав между собой и кафельной стенкой университетского туалета, поцеловал. Мне в тот момент показалось, что у меня просто башню сорвало окончательно, когда он сначала изумлённо выдохнул, а потом вдруг ответил. Чёрт дери, где он научился так целоваться?! Изверг рода человеческого…
Осознание того, что я люблю эту занозу в заднице, было для меня… ожидаемым, но всё равно не принесло ничего кроме горечи. Я мог целовать его сколько угодно, но дальше он не пускал, а я… я просто не мог заставить его. Ведь он не один из пробегающих мимо, чьего лица я даже не запомню. Кажется, он вообще единственный человек в моей долбанной жизни, которого я люблю.
Сегодня…
Сегодня я впервые произнёс ту самую фразу, которую запрещал себе говорить. «Я хочу тебя…». Блять, Игорь, неужели ты такой слепой и веришь, будто ты для меня – замена этим шлюхам, которые только и думали о том, как прыгнуть ко мне в постель?!
Нет, я вовсе не против женщин. Просто это мне попадались исключительно такие вот, страдающие острым синдромом сучизма.
- Приехали.
Я вздрогнул и уже осмысленным взглядом посмотрел в окно.
Автомобиль припарковался у знакомого подъезда. Во дворе было тихо и спокойно. Вполне стандартно для летнего вечера выходного дня, когда большинство ещё на дачах, а те немногие, кто остался в такую жару в городе, ждут пока солнце совсем сядет.
- Спасибо, - улыбнулся я любезно согласившемуся подвести меня мужичку лет пятидесяти и протянул деньги.
- Да ладно тебе, - отмахнулся он. – По пути же было. Иди лучше к девчонке своей. Эка как ты о ней всю дорогу думал, аж глаза блестели.
Я не думал, что существует в этом мире что-то, способное вогнать меня в краску. Если бы этот милый дядечка знал ещё, что одним блеском глаз с таким воспоминаниями не ограничилось… Спешно поблагодарив его снова, я выскочил из автомобиля и влетел в подъезд так, словно за мной гнались черти. Благо дверь была открыта, что случается крайне редко. Сегодня какому-то доброму человеку приспичило отключить домофон и я мысленно пообещал написать ему благодарность и вручить медальку. Шоколадную.
- Кира? – удивлённо моргнула Светлана, когда обнаружила на пороге квартиры сияющего, как медный котелок, меня.
- Дааа, привет, Свет! – я потянулся и чмокнул её в щёку. Для этого, правда, пришлось нехило так наклониться, она была такой низенькой и миниатюрной, что казалось, будто это какая-то аккуратная скульптурка гениального мастера, а не живая женщина.
- Здравствуй, охламон. А чего это вы с Игорьком по отдельности шастаете? Даже как-то непривычно, - улыбнулась она, ероша мои волосы и пропуская в квартиру.
- Так получилось. Чуть поссорились, - развёл руками я. – Где он?
- В ванной. Зашёл минут пять как, - ответила Света уже с кухни. – Голодный? Кушать будешь или чаю?
- Нет, Свет, спасибо. Я подожду Игоря в комнате и продумаю извинительную речь.
Женщина фыркнула весело, но настаивать не стала.
Кстати, ещё одна чертовски раздражающая черта в Игоре это то, что он звал мою маму «тётя Наташа». Я вообще не особо привык заморачиваться на этот счёт. Как говорится – все люди братья… а кто нет, тот либо препод, либо начальство. Тут уж даже я не позволял себе лишнего. Всё же не совсем отмороженный. Хотя, как мне казалось, Игорь как раз думает иначе.
Его комната (почти наша) встретила меня предзакатным отсветом в стекле окна, разворошенной кроватью, как будто он по ней скакал долго и упорно, и включенным компьютером на столе в углу у самого окна. Из динамиков лилась какая-то музыка без слов, напоминающая мне чем-то индийские мотивы. Наверное, так оно и было. Игорь любит всякую такую этническую хренотень. Впрочем, не сказать, что мне она была неприятна. В определённые моменты под неё было здорово расслабиться.
Я нагло и не стесняясь (а чего? Всё равно почти дома) развалился на кровати и закрыл глаза, думая о том, как и что сказать моему не в меру обидчивому брату. Ведь и ежу понятно, что я просто пошутил с женитьбой. Да не родилась такая женщина, которая смогла бы окольцевать меня! А вот мужчина родился… И мне предстояло выпросить у него прощение. Я же знаю, что он удрал именно поэтому. Другой причины быть не могло.
- Какого хрена?!
Я только усмехнулся, услышав этот вопль с порога комнаты.
- И тебе привет, мелкий.
- Мам, кто пустил этого дегенерата сюда?!
- Не смей так говорить о своём брате! – послышалось вместо ответа, и я мысленно пожал Свете руку.
- Да, Игорёк, не смей так говорить о…, - я открыл глаза сел и ошалело уставился на замершего в дверях парня. - …брате.
- Чего? – хмуро вопросил тот, дёргая плечом и захлопывая за собой дверь так, что штукатурка посыпалась с потолка. – Я тебя не ждал.
Я попытался придумать ответ. Хотя бы самый простой, но в горле пересохло. Ну ещё бы, Игорь не каждый день передо мной в одном полотенце разгуливал! Он это специально?! Он вообще соображает, что сейчас делает?!
- Я… приехал… извиниться.
Его изумлённый взгляд почему-то добил остатки здравого смысла.
Легко встать и толкнуть его к стене – как само собой разумеющееся. Он охает, пальцами придерживая полотенце, чтобы не свалилось. А я ухмыляюсь, смотря в глаза. Опьяняющие глаза цвета спелой черешни даже, не вишни.
- Кир…
- Заткнись, будь добр, - шепчу я, целуя его губы, открывающиеся мне навстречу безропотно и так естественно, что я готов умереть на месте самым счастливым на этой планете.
Игорь дрожит и цепляется за мою пыльную футболку. Он пахнет свежестью и лаймом… он всегда им пахнет. Я с ума схожу от этого запаха. От любой мелочи, связанной с этим невыносимым холодным ублюдком, которого так люблю.
- Кир, остановись… Мама дома, - шепчет он и его щёки краснеют, словно у первогодки гимназистки, которую зажал в углу красивый мальчик.- К тому же не смей изменять своей девушке!
Я не удерживаюсь от смешка, мои руки ложатся на его талию и притягивают ближе. Он всхлипывает, но не сопротивляется, когда я прикусываю мочку его уха.
- Ты такой идиот, мелкий…Я так тебя хочу, а….
- Перестань… Я тебе уже сказал…
- Я тоже сказал, - твёрдо смотрю ему в глаза, и он удивлённо смотрит в ответ. – Я хочу только тебя. Понимаешь? Не потому что ты кстати оказался рядом, а потому что это ты. Доходит? Или тебе объяснить на пальцах… а может на чём-то более конкретном?
До него доходит. Я это вижу по широко распахнутым глазам и отражающемуся в них недоверию, сменяющемуся… Счастьем?
- Так ты мне соврал?
- Когда?
- В старинные года, Алмазов! Нет у тебя никакой девушки, так?!
- Нууу… Почему нет? Она сейчас передо мной, - широко улыбаюсь я и тут же оказываюсь на кровати, а Игорь от всей души лупит меня подушкой и сыплет таким количеством непечатных слов, что даже у меня уши в трубочку сворачиваются. И, чёрт возьми, я впервые вижу его таким… живым, настоящим, безумно красивым.
А потом мы хохочем, валяясь на кровати рядом, и он крепко сжимает мою руку. И я поражаюсь тому, что это всё было совсем не сложно. Просто надо было быть чуть смелее.
- Зачем ты соврал? – спросил Игорь, застёгивая ширинку джинс, и я невольно сглотнул, отводя взгляд от его тонких пальцев на застёжке.
- Хотел разозлить тебя. Надоело смотреть на твоё вечно отстранённое выражение морды, - признался я.
- Кретинище! – хмуро бросает он, отвешивая мне подзатыльник, а потом тянется и целует губы.
Чёртов мелкий… Как же я счастлив.
"Нам и без невест хорошо!" (POV Игорь)"Нам и без невест хорошо!" (POV Игорь)
- Вы помирились?
Леська тянет меня за рукав и загадочно ухмыляется.
- Помирились, - соглашаюсь я. – Неужели могло быть иначе?
Это я ворчу уже в сторону, стараясь не расплыться в глуповатой улыбке, вспоминая примирение. Я всегда знал, что мой братец – сволочь бессовестная, но что бы так меня надуть. А я ведь поверил про всю эту историю со свадьбой! Ц… Засранец.
Пара протекает вяло. Лектор что-то бубнит сам себе под нос, так что даже первые ряды его не слышат, что уж говорить о нас – галёрке. Эх.. Тяжела и неказиста жизнь садиста-мазохиста… Задумчиво подпираю щёку ладонью и устремляю взгляд на улицу.
Там хорошо. Последние тёплые дни, бабье лето в самом разгаре. Солнце плещет золотым светом как сумасшедшее, меж веток деревьев блестит лёгкая паутинка. Девчонки радостно разделись практически догола и так и вертят перед парнями пятыми точками и демонстрируют ноги от ушей, облачённые в сомнительное мини.
Сейчас бы гулять, а не сидеть в душной аудитории. Пить прохладную колу на лавочке на набережной, следя за медленным и величественным течением реки. Курить одну сигарету на двоих, целоваться, не обращая ни на кого внимания… Я почувствовал, как краска приливает к щекам. Чёрт. Какие мысли и так не вовремя.
Всё, что произошло в день нашего с Кирой возвращения домой, вспоминалось сейчас, как сон. Хотя отношения у нас видимо изменились и он перестал ухлёстывать за девушками, демонстративно находясь всегда рядом со мной, мне казалось, что всё это очень хрупко и не надёжно. Ведь помимо наших собственных разногласий и недопонимания были ещё родители.
Кирилл – сын влиятельного человека, как и я, собственно. Отец нам просто не позволит… Даже если поймёт.
Чертыхнувшись тихо, я сгрёб с парты тетрадку и ручки, запихнул в рюкзак и поцеловал Олесю в щёку:
- Я пойду. Надо найти Киру, я со вчера до него не могу дозвониться.
- Удачи. Как найдёшь – напиши. Я переживаю.
Справа от неё заворчал Валерка о том, что ей бы следовало о нём больше переживать. Но мне он тепло пожал руку и я ужом выскользнул из сонной аудитории.
Вчера вечером мы должны были встретиться с Кирой. Собственно, как обычно, но я прождал его часа два, а этот кусок идиота так и не пришёл и не позвонил. А мобильный его то не отвечал, то резко стал «вне зоны действия сети». Странно. Обычно он так никогда не делал. Вернее, может быть, с кем-то и делал, но меня никогда не оставлял в неизвестности мучится и думать, что с ним такое.
Квартира отца находится всего минутах в десяти ходьбы от универа. Высокая шестнадцатиэтажная свеча. Двух подъездный дом взмывает над прочими, окружающими его, а мне туда отчаянно не хочется идти. Я не очень горю желанием встречаться с отцом.
Двор пуст и тих. Ученики в школе, студенты в институтах, бабушки по домам сериалы смотрят, мамаши готовят обед для своих чад, которые скоро полезут из учебных заведений толпами. Я осматриваюсь. Пусть и бываю тут часто, мне всё равно с каждым разом всё больше кажется, что я тут совсем чужой. И обидно как-то становится. Ведь раньше меня все соседи знали, я был местный. Свой в доску среди пацанов. Нет, конечно, меня и сейчас знают, но всё же…
- А, Игорёк!
Я чуть не подпрыгиваю, слыша радостный возглас выходящего из подъезда отца.
- Привет, па.
- Какой-то ты бледный, - замечает родитель, подходя и хлопая меня по плечу.
- Взбледнулось, - бормочу в сторону, чуть покачнувшись от неслабого хлопка.
- А ты к Кирюхе? – он меня не услышал. - Вот и правильно. Нечего ему дома сидеть. Вытащи его куда-нибудь, пусть развеется. А то я, кажется, настроение ему испортил.
- Чем же? – картинно удивился я. Уж что-то, а портить настроение Дмитрий Андреевич мастер.
- Да нашёл я ему партию хорошую. Ну уж ты-то меня поймёшь? Киру нужна хорошая девушка, что бы и женой стала хозяйственной и верной.
Теперь я покачнулся из-за недостатка кислорода в лёгких. Его будто вышибли одним махом. В ужасе уставившись на этого негодяя, который смеет зваться моим отцом я лишь зашипел рассерженным котом.
- Игорь, ты чего? – обеспокоился тот. – Ты тоже не согласен с этим?
- Абсолютно! – выпалил зло. – Маленький он ещё – жениться!
- Это он-то маленький?! Вон в аспирантуру уже пошёл… Хренасе маленький!
- Па, сейчас важнее учёба, - хмуро заявил я, уже мечтая подняться на проклятый шестнадцатый этаж. – Не дави на него, ему и так нелегко.
- Ладно уж, понял я, что вы заодно, - проворчал отец и вздохнул. – Не буду давить. Поехал я на работу.
- Тёть Наташа дома?
- Какая она тебе тётя? Игорь, ну что ты как маленький?!
- Па…
- Нет её.
- Ну, я пошёл.
- Иди. Игорь?
- Что? – я обернулся уже почти у подъезда.
Отец смотрел на меня как-то странно, но потом махнул рукой и сел в машину.
Я лишь пожал плечами и набрал на домофоне нужный мне номер квартиры.
- Не смотри на меня, как на врага народа.
- А чего припёрся тогда? – зло огрызнулся Кирилл, отводя взгляд в сторону и явно не горя желанием впускать меня в квартиру.
Я вздохнул, поправляя на плече сумку-почтальонку. Ссориться с ним не хотелось, потому я не стал припоминать, как он вчера меня кинул и вообще заставил волноваться.
Выглядел брат не очень от слова «совсем». Взъерошенный, бледный, такой измученный, что просто, как не скажут наши девчонки – обнять и плакать.
- Хватит дурака валять, Кир. Я переживал. Или мне теперь это запрещено?
Он выдохнул рвано, проводя по волосам рукой и создавая на голове ещё больший «взрыв на макаронной фабрике». Чуть посторонился, и я попытался протиснуться между ним и косяком, но на полпути передумал и так и прижался к нему, обнимая за шею.
- Э... Игорь!..
- Чего?
- Ты хоть бы соседей постеснялся, - в голосе, наконец-то, послышались тёплые нотки.
- Чего мне их стесняться? – провокационно задевая дыханием его ухо, спросил я. - Я обнимаю своего единственного и любимого брата, потому что соскучился.
- Чёрт, - тихо выдохнул он, одной рукой придерживая меня за талию, второй резко захлопывая дверь – Мелкий, ты меня в гроб загонишь…
- Да ну? А я наивно надеялся, что наоборот вдохну в тебя жизнь, - притворно расстроено надул губы, но долго мне придуриваться не дали.
- Иди ко мне…
Я оказываюсь между ним и стеной и запускаю пальцы в его растрёпанную шевелюру, жадно отвечая на поцелуй. Теперь уже нет смысла сдерживаться и делать вид. Что всё это по принуждению. Никогда не было и не будет.
- Кир…
Мы оба тяжело дышим, прижимаемся друг к другу, но я знаю, что ни он, ни я не пойдём дальше, потому что сейчас не самое подходящее время.
- Ммм?
- Он мне рассказал.
- Блять…
- Отец?
Мы тихо смеёмся, он утыкается носом мне в шею и с минуту просто вот так стоит, не нарушая воцарившейся в квартире тишины.
- Испоганил всё настроение, веришь? – наконец, бормочет брат. – Я же над тобой пошутить просто так решил. Что бы ты хоть чувства свои показал… Да и сам не был готов к тому, как всё это кончится. Впрочем, я рад, что так вышло. А вчера вечером, как раз перед тем, как я хотел пойти уже к тебе, он меня огорошил заявлением, что мне невеста нужна… Прости, из-за него я не пришёл… Ты меня ждал, наверное…
- Ждал. А ты ещё и на звонки не отвечал, - поглаживаю пальцами его шею, затылок.
Кирилл сейчас такой ребёнок. Так хочется, что бы он выбросил все плохие мысли из головы и перестал переживать попусту.
- Сил не было ни говорить с тобой, ни тем более смотреть тебе в глаза. Я не хочу…
- Если не хочешь, значит, не будешь, - улыбаюсь я тихо. – Я сказал отцу, что бы он на тебя не давил. Отмазал тебя тем, что у тебя аспирантура на носу, тебе не до этого.
- Игорь…, - шепчет он, вдруг начиная покрывать поцелуями мою шею.
Я зажмуриваюсь, дыша часто-часто, словно мне не хватает воздуха. Впрочем, мне его действительно не хватает. Кира становится так много. Я тону в нём, но это самое потрясающее, что я когда-либо испытывал. Захлёбываюсь стоном, когда он прижимается ко мне своей эрекцией и трётся. Сладко так, что ноги подкашиваются. У меня самого стоит так, что больно… Я цепляюсь за его плечи, лишь бы не сползти на пол от бессилия. Но Кир подхватывает меня за бёдра и буквально впечатывает в стену.
- И вот так каждый раз, - хрипло шепчет он, пока я не могу и слова вымолвить, только стонать и всхлипывать. – Каждый чёртов раз… когда ты рядом…
По спине и рукам волнами бегут мурашки вперемешку с горячими волнами наслаждения.
- Кир… Ки-и-ир…, - пальцы сжимают его футболку так, что ткань мелодично трещит.
Выгибаюсь, стараясь сделать контакт ещё более тесным, и тут же кончаю, чувствуя, как он напрягается, тоже отпуская себя.
- Извращенец, - ворчу, пытаясь привести в норму дыхание и сердцебиение
- Это у нас семейное, братик, - улыбается он, отстраняясь, но не выпуская меня из объятий. – Стягивай с себя одежду, сейчас в машинку всё засуну.
- В следующий раз хотя бы раздень меня, - фыркаю я, освобождаясь из его рук, и принимаюсь на ходу расстёгивать джинсы.
- При условии, что ты разденешь меня.
Он явно насмехается, поэтому я разворачиваюсь и тут же даю ему по шее.
В ходе небольшой потасовки мы оказываемся на полу и, смеясь и ругаясь попеременно, катаемся там минут пятнадцать. Все надежды отстоять моё доброе имя в итоге провалились, но я ни капли не расстроился. У меня ещё будет шанс. Я уверен.
День за окном клонился к вечеру. Осеннее солнце щедро рассыпало своё золото по полу Кириной комнаты, ветер приносил в открытую форточку щебет птиц и уже вечернюю прохладу.
Кирилл спал рядом со мной, а тихо лежал рядом, рассматривая его спину, вихры тёмных волос и сдерживался, чтобы не прижаться к нему снова.
После обеда мы завалились спать и так вот и продрыхли до самого вечера, что на нас было совсем не похоже. Нас вообще всегда с трудом было заставить спать даже ночью. Про день я уж молчу.
Под боком завибрировал телефон. Настойчиво так.
- Алло?
- Где тебя носит? – вопросила трубка голосом мамы.
- Я у Кира. Мы тут спать легли, как подкошенные, я только вот глаза продрал.
- Хоть бы предупредил. Там с ночевой останешься?
- Пока не знаю. Я позвоню.
- Ну, смотри. И не пропадай.
- Угу. Пока. Люблю.
- И я тебя, чудовище, - улыбнулась мама.
В комнате снова стало тихо.
Я не удержался и придвинулся к брату, украдкой целуя его шею.
- Вампиром заделался? – вполне себе бодро вопросил Кир.
- Притворщик, - фыркнул в ответ, обнимая его и прижимаясь ближе. – А если и так?
- Нет, вампир – моя роль. А ты должен быть невинной девой, чью кровь я должен испить!
- Таки прям кровь? – насмешливо поинтересовался и я Кирилл расхохотался весело, перекатываясь на спину.
Я оказался на нём, с весельем заглядывая в тёмные, практически чёрные глаза.
- Пошляк ты, Игорь.
- С кем поведёшься, дорогой брат.
- И всё же я настаиваю на том, что бы ты был девой!
- Ну, если только для тебя… Так-то я брутальный мужик, - сурово сдвинул брови.
- Конечно, от брутальности прямо деться некуда, - улыбнулся Кир, притягивая меня за затылок и целуя губы. – Но я не против такого расклада, моя леди.
- Вот и ладушки, - пробормотал я ему в губы.
Какие к чёрту невесты?! Нам и без них неплохо.
"Первая ночь" (POV Кирилл)"Первая ночь" (POV Кирилл)
Ночь. Глубокая, осенняя, синяя, как чернила, пролитые на бумагу.
Из приоткрытого окна веет ночной свежестью, запахом приближающегося дождя и дымом костра: опять кому-то приспичило что-то жечь под окнами.
Я лежу и смотрю в потолок. Бездумно, бесцельно, просто пялюсь туда от нечего делать. Сна ни в одном глазу. Хорошо, что завтра свободный день… Как ещё множество дней до занятий. Пока есть время, надо тратить его с умом… Так сказала бы мама. Только никогда не поясняла, что в её понятии – с умом. Наверное, надеялась, что я сам догадаюсь или пойму.
Рядом лежит Игорь, прижимается ко мне доверчиво, как не прижимался ещё никогда. Он раньше вообще старался держаться от меня подальше, а теперь вот…
Тёплое дыхание задевает кожу, волосы его растрепались, ресницы… о, эти божественные длиннющие ресницы, подрагивают. Интересно, снится ему что-нибудь?
Чуть шевелюсь, что бы рука под его головой не затекла, поворачиваю голову, рассматриваю его лицо. Умиротворённое, спокойное. Ему хорошо сейчас. Так же, как мне. Я чувствую это каждой клеточкой своего тела.
- Я люблю тебя, - срывается с губ само собой. Неосознанно и так легко, что немного пугает.
Игорь улыбается. Лениво и сонно. Приоткрывает глаза, тянется ко мне, целуя невесомо.
- Я тебя люблю, - отвечает так же тихо и так же поразительно легко.
Дух захватывает. Сердце вот-вот готово выпрыгнуть из груди, а глаза как-то совсем не по-мужски щиплет подступившей солёной влагой. Не может быть так хорошо. Так не бывает. Даже если мне хочется… отчаянно хочется верить в обратное. Ведь он – мой брат. Я так долго гнал это от себя, долго уговаривал, что всё преодолимо, но…
Игорь видит, наверное, каждую мысль на моём лице.
- Кир, - шепчет, целуя сначала висок, потом скулу, потом оказывается на мне и скользит ладонями по груди.
Жарко. Я задыхаюсь и неосознанно выгибаюсь ему навстречу. Хочу закрыть глаза и не хочу закрывать. Он сейчас такой красивый… Нет. Он всегда такой, но вот в данную минуту просто нет слов, что бы описать… Силуэт на фоне окна кажется угольно-чёрным. Вихры растрепавшихся волос росчерками ложатся на тёмно-синее полотно неба за его спиной в окне.
- Думай обо мне, - просит он.
- Я только этим и занимаюсь, - хрипло отвечаю ему.
- Врёшь… твои мысли сейчас были далеко от меня. Вроде и обо мне, но не рядом.
- Чёртов телепат, а…
Он улыбается. Я знаю. Мне даже не нужно видеть его лицо, я чувствую его кожей так чутко, словно он – это я. Так всегда было. Просто мы не особо обращали на это внимания.
Я словно просыпаюсь, когда осознаю, что Игорь больше не сидит на мне верхом. Что он нагло и очень удобно устроился между моих ног. Дёргаюсь, когда его губы по-хозяйски начинают ласкать меня так неторопливо, так уверенно, словно он делал это миллион раз.
- И…го…рь…, - имя застревает в горле. От горячей волны, захлестнувшей с головой, начинает трясти в сладком ознобе. Дыхание совсем сбивается, воздух (тот, что успеваю глотнуть), царапает нёбо и горло. Подаюсь вперёд сильнее, и крышу совсем уносит, когда слышу его тихие стоны.
Я безумно хочу видеть его лицо сейчас, но успокаиваю себя тем, что у мня будет ещё возможность и не одна.
- Ну как, получается думать только обо мне? – игривое почти мурчание снизу пронзает иголками возбуждения.
Голова кружится невыносимо, я только и могу выдавить что-то утвердительное, и Игорь смеётся, понимая, что мой неадекват – полностью его заслуга.
- Ещё хочешь?
- Твою мать, мелкий… если ты задашь хоть один глупый вопрос ещё, я тебя убью, - наконец, нахожу в себе сил простонать я, приподнимая бёдра и потираясь влажной головкой о его губы. Чёрт… у меня слишком богатая фантазия.
Его влажный и горячий язык снова скользит по возбуждённой плоти, скорее дразня, чем желая довести до оргазма.
- Хватит… слышишь? Стой…
Игорь слушается. Тёплый и возбуждённый не меньше моего он снова оказывается лежащим на мне.
- Хочу…
- Меня?
- Нет, блять, дядю Васю из соседнего подъезда! Кир…
Я смеюсь тихо, облизываю свои пальцы и медленно начинаю растягивать его.
Напряжение сменяется тихими «ох» и «а глубже?», от которых туман в голове становится просто нестерпимым. Мне кажется, что я сейчас сплю или просто под наркотой. Кажется, я не верил никогда, что между нами это возможно.
Игорь дёргается на мне и вскрикивает громко и пронзительно, когда мои пальцы задевают простату, бессильно утыкается носом мне в шею и как заведённый шепчет: «Ещё, Кир! Ещё там, пожалуйста!». Как я не кончил до сих пор от его стонов, сам не пойму.
- Тише, тише, мел…малыш… сейчас…
Вхожу в него аккуратно. Кусаю губы и стараюсь не сорваться. Впрочем, нежности, кажется, откладываются. Игорь снова всхлипывает и вдруг яростно подаётся назад, начинает насаживаться на меня.
- Тебе же… больно… - ещё могу выдохнуть я, но он будто не слышит.
Безумный ритм. Волны жара, сладкая пружина, всё сильнее стягивающая низ живота и горячей пульсацией отдающаяся в каждом сантиметре тела.
Мне кажется, это длится вечность. Но всё так быстро заканчивается, всего так мало.
Игорь вскрикивает последний раз, замирая и дрожа. Горячие капли на моём животе блестят матовым светом. Его дрожь передаётся мне, и я хватаю брата за бёдра, входя глубже и уже совершенно ни о чём не думая, кончаю в него.
Надеюсь, он меня за это не убьёт.
Горячая вода успокоила и расслабила до конца. Ещё пять минут назад казалось, что я лопну от перенапряжения, а сейчас сладкая нега охватила и тело и сознание. Только и оставалось, что валяться довольно улыбающимся кулем на кровати.
Из ванной слышался шелест воды, который тоже действовал на меня умиротворяюще.
Мысли в голове принимали привычный порядок, перестали скакать, как бешеные белочки с ветки на ветку. И я наконец-то почувствовал – всё будет хорошо. Это было не самовнушение, я не заставлял себя так думать… Это ощущение поселилось где-то слева в груди и свернулось там уютным мягким клубочком. Надолго ли? Не знаю, но сейчас совершенно не хотелось терзаться глупыми мыслями о том, как несправедлива жизнь.
- Не спишь?
Я вздрогнул, чуть поворачивая голову и встречаясь взглядом с Игорем.
- Нет. И не хочется.
- Да, сон как рукой сняло, - кивнул он, высушивая полотенцем волосы и подходя к кровати. Садится на край.
- Кир…
- М?
Не отвечает. Молчит и смотрит в окно.
Тянусь пальцами и проводу кончиками вдоль его позвоночника. Игорь вздрагивает и чуть поворачивает голову, скашивая на меня глаза.
- Не грузись, ладно? – прошу тихо, перекатываясь и оказываясь рядом. Теперь он смотрит на меня сверху вниз и вздыхает:
- Когда мы позволили всему так запутаться?
- Запутаться? По-моему у нас всё предельно просто, нет?
- Если родители узнают…
- То что? – напрягаюсь я, уже готовый услышать от него, что всё между нами – глупости и лучше прекратить. Я же знаю этого глупого мальчишку. Вроде взрослый, но порой словно ребёнок.
- Наверное, они будут в шоке, - он ведёт плечом и вдруг улыбается, хитро смотря на меня. – Но это же ничего не меняет.
Выдыхаю с облегчением. Дурак, умеет же напугать, а. Улыбаюсь ему в ответ, приподнимаюсь на локте и притягиваю его к себе за затылок. Он прижимается лбом к моему лбу и смотрит в глаза так пронзительно, что мурашки пробегают по спине.
- Абсолютно ничего, мелкий…
- Засранец…только попробуй изменить мне.
- Не в этой жизни, даже не надейся.
- Поверю на слово… - хмыкает он довольно и целует меня.
- Доброе утро, дети!
Отвратительно счастливый отец вваливается в квартиру.
- Вы тут с голоду не померли?
Мы с Игорем переглядываемся с облегчением. Как хорошо, что успели встать и одеться. Как-то не хотелось быть застуканными во время разврата. Я смеюсь тихо, делая глоток кофе, предоставляя брату возможность разговаривать с папочкой. Мне всё ещё не хотелось его видеть от слова "совсем".
Потягиваю горячий напиток, смотрю на то, как Игорь и отец роются в пакетах и выуживают оттуда покупки, рассматривая их… Мелкий – зануда, ему вечно надо проверить все сроки годности.
За просроченное на день молоко Дмитрий Андреевич тут же получает выговор, смущённо чешет затылок и фыркает, качая головой. Игорь продолжает проводить ревизию, а я не могу отвести от него взгляд…
И ещё больше удивляюсь, как же мы трое похожи. Просто обалдеть можно!
- Ладно, я в ванную. Устал, как собака. А вечером в командировку уезжаю.
- А мама? – в первый раз за утро обращаюсь я к нему.
- Мама едет со мной. Заберу её сразу с вокзала. Она же с дачи приедет.
Киваю. Мне не привыкать оставаться одному. Ничего, продержусь…
Тут же ловлю многозначительный взгляд брата и улыбаюсь в чашку, отворачиваясь к окну и смотря на залитый утренним светом солнца двор. Впрочем, кажется, одному мне быть вовсе не придётся.
@темы: моменты вдохновения, все хорошо, солнечно-вкусное, цветные картинки с обратной поверхности век, Други мои незабвенные, простые волшебные вещи
и почитаю мангу! Ура дайри и пусть будет мир во всём мире :3
)
«Моя родословная»
). Олёна ходит в садик «Родничок» (фак, а я даже забыла, что он так называется)
)
)
).
В первую секунду рухнула…причём «удачно», на стекло…результат – дыра в коленке. Шрам до сих пор. Я их коллекционирую 
), мы с подругой строили в деревне в огороде маленькие шалаши и забирались туда толпой в двадцать человек! Мы находили щенков, прятали их в кабине старого заброшенного грузовика, и выхаживали их…мы прыгали с крыши склада в сугробы, мы тонули в болотах, мы ели дикую смородину в лесу, мы колядовали на Рождество всю ночь однажды. Весело было…Вышли мы с Катюхой из дому, мама её нас нарядила в таких русских баб, и отправила собирать «урожай» х)) Идём мы идём, ту на встречу две цыганки…при ближайшем рассмотрении Санёк (моя первая любовь) и Игорь (лучший тогда друг)…не думала, что тогда косплей был уже в моде 
И щастье! МорисанМорисанМорисан!!! 
