Средства-то у нас есть! У нас ума не хватает! (с)
Название: Again Forever
Автор: Нанатян.
Фандом: Ориджинал (FRPG "Living Dolls")
Пейринг: Аоки Рен х Ватасэ Цугинори
Рейтинг: PG
Жанр: Ангст, романс, немного драмы.
Размер: Зарисовка
От автора: Спасибо тебе, моя муза.
goodbyeЗавтра она оканчивает школу. Кто бы мог подумать, такая взрослая… Кто бы мог подумать – я такой старик уже. Хотя Билли постоянно смеётся, когда я так себя называю. Знаю, может быть, и не выгляжу стариком. Зато чувствую себя именно так.
- Пааа… Сегодня в гости к нам придёт Яра.
Нэн заглядывает в кабинет. Огненные волосы вёсёлыми завитушками скользят по плечам.
- Надеюсь, ты не отмажешься снова от обеда вместе с нами? Я хочу, что бы ты узнал её поближе!
В тоне дочери нетерпение и намёк на то, что никаких отказов она не потерпит. Но я должен попытаться.
- Нэнси, я работаю…
- Это уже заезженная пластинка, папочка. Ничего слушать не желаю! Яра – моя лучшая подруга с первого класса, ты меня обижаешь! И её, наверняка.
Я вздыхаю. Сдаюсь, этой девчонке так сложно противостоять, она это отлично знает.
- Хорошо. Когда она придёт?
- Через минут тридцать… пап…
- Что?
- Я люблю тебя, - Нэн лучезарно улыбается и скрывается за дверью.
- И я тебя, лучик.
Я бы в жизни не поверил, что такое может произойти со мной. Хотя, впрочем… со мной много чего происходило, так что… я же не привык удивляться. И лишь одному человеку удавалось это исправлять с завидной регулярностью.
Почему я избегал лучшую подругу Нэнси? Возможно причина эта в том, что девушка была нереально похожа на того самого человека. Глаза… особенно глаза. Как эти глаза могли принадлежать ещё одному человеку на этой планете? Как такое возможно?
Яра Цугири была наполовину японкой. Каштановые волосы, немного длинноватые, задорными прядками постоянно падали на глаза, тут же сдувались или откидывались нетерпеливо. Тоненькая, изящная, не очень высокая. Улыбчивая, но не настолько заводная и энергичная, как моя дочь. К тому же Нэн была выше неё на голову.
Но видно было, как эти двое привязаны друг к другу. С самого первого дня, кажется.
- Мы обе наполовину японки, - говорила Нэнси гордо. – Кстати, Яра упоминала, что её отец знал тебя. Она очень удивилась, узнав, что я твоя дочь.
Отец… может ли быть такое? Может ли она быть дочерью Ватэ?
Эта мысль терзала меня долгие годы. Впервые я не мог найти в себе силы спросить прямо. Впервые не знал, как поступить правильнее – перестать уже страдать ерундой или же… или же попробовать вернуть его в свою жизнь. Всплывал вполне закономерный вопрос – зачем? Он сам ушёл, явно показав, что моё присутствие его окончательно доконало. Он сам перечеркнул всё, что было.
А что было?
Было что-то?
Не было… не было ничего кроме безумного желания быть всегда рядом с ним. Но, в конце концов, я знал, что так оно всё и закончится. Всё честно, всё правильно. Так и должно быть.
Даже если Яра его дочь… это уже ничего не значит.
Вот таким вот странным и мало действенным способом я пытался обмануть и успокоить себя.
- Дорогой. Ты долго тут будешь придаваться думам о глобальном?
Я вздрогнул, когда меня обняли со спины. Надо же, даже не заметил, как Билли вошла.
- Уже закончил, родная, - улыбнулся, потянул её к себе, усаживая на колени. – Прости, я страшно вымотался.
- Ты как обычно… не можешь и дня без работы, - её тёплая ладошка скользнула по моей щеке. – Поразительно, Рен… ты совершенно не изменился с нашей встречи. Японцы все так молодо выглядят?
- Это ты мне комплимент сделала? – фыркнул я. – Или пытаешься успокоить?
Жена рассмеялась, утыкаясь носом мне в шею.
- Я тебя люблю, дурачок. Идём. Яра уже пришла.
Я вздохнул, обнимая её и целуя макушку.
- Идём.
Она стояла у окна в гостиной.
Редкие солнечные лучи скользили по чёрному пиджаку и строгой классической юбке, отражались в жемчужных пуговках и запутывались в прядях каштановых волос. Скупое английское солнце будто желало согреть её всю своим теплом.
- Цугири-сан.
Она вздрагивает. Тонкие плечи невольно расправляются, и она чуть поворачивает голову, встречаясь взглядом со мной.
- Аоки-сама. Рада вас видеть. Как ваши дела?
Мы одни в гостиной. Мои девочки суетятся на кухне. Тут отлично слышны их разговоры и смех.
- Благодарю за заботу, всё в порядке. Как твои дела? Завтра выпускной, волнуешься?
- Ни капли, - Яра улыбается открыто, и чуть склонят голову на бок, скользит по мне изучающим взглядом. – Я даже рада, что всё наконец-то закончится.
Я хмыкаю, прохожу к окну и останавливаюсь рядом с ней. Смотрю на город за окном и боюсь даже вдох лишний сделать.
- Аоки-сама… вы избегаете меня. Почему?
Вот такого поворота я не ожидал. Зачем ей знать? Нет… вопрос поставим иначе: ей не всё равно?
- С чего ты взяла? – голос не дрожит, это хорошо.
- Я что, на дуру похожа? Вы от меня бегаете, как провинившийся школьник от строгой учительницы.
В её голосе весёлые нотки. Она совершенно не боится высказывать мне это всё… восемнадцатилетняя девчонка сорока шестилетнему мужчине. Это было так похоже на…
- Ты мне кое-кого напоминаешь, - тихо признаюсь я, решаясь встретиться с ней взглядом.
- Это болезненные воспоминания? – голубые глаза смотрят с пониманием и немного виновато. – Простите, если задела. Просто мне было интересно… вы взрослый мужчина и так странно себя ведёте. Я уж даже подумала, что вы влюбились.
Я поражённо выдохнул, стараясь унять бьющееся сердце. Эти слова.
«Ты – взрослый человек, а ведёшь себя чрезвычайно странно. Я могу подумать, что ты влюбился»…
- Я что-то не то сказала?..
- Нет…всё в порядке.
- Рен…
Она делает шаг вперёд, оказываясь совсем рядом, кладёт ладошки мне на плечи, встаёт на носочки и заглядывает прямо в душу.
- Ты любил его? Того, кого я тебе напоминаю?
Кто ей позволил так фамильярно со мной разговаривать? Кто позволил вырывать из памяти самое драгоценное, так надёжно спрятанное?
- Да, Яра. Как никого и никогда.
Голубые глаза распахиваются широко. Она словно не находит, что сказать. Отстраняется, опускает руки и смотрит, смотрит так поражённо…
Наше уединение прерывает Нэн, впархивая в гостиную с подносом.
- Я вижу, вы подружились, - улыбается дочь, а я впервые не нахожу в себе сил ответить улыбкой.
Я опустошён и вымотан так, словно это был не разговор длиной в десять минут, а марш-бросок на сто километров.
Обед проходит в оживлённой обстановке. Впрочем, если в комнате присутствует Нэнси, это абсолютно не удивительно. Мы с ней перебрасываемся шутками, подколами и я даже перестаю всякий раз вздрагивать при взгляде на её подругу. Яра присоединяется к нашему веселью, и вот тут я снова не могу не замечать этого поразительного сходства. У меня даже чувство, будто это не дочь…будто это и есть Ватасэ, каким-то образом ставший девушкой. Гоню от себя эти глупые мысли.
Когда девушка собирается уходить, Нэн грустно вздыхает:
- Скоро ты уедешь, я совсем не смогу тебя видеть.
- Я буду приезжать часто, обещаю, - улыбается Цугири, а я стою как громом пораженный.
И почему меня это так задело?
- До свидания, Аоки-сан.
- До встречи, Яра.
Иногда мне интересно, почему нельзя просто взять и выбросить все чувства, как старые ненужные вещи? Избавиться от них было бы правильно, было бы проще, чем сидеть и искать себе оправдание, почему спустя столько лет какой-то мальчишка заставляет твоё сердце биться быстрее… Ведь я помню его школьником. Интересно, какой он сейчас? Изменила ли его эта безумная современная жизнь? Остался ли он таким же уравновешенным, спокойным и всегда словно находящимся вышей всей этой земной суеты?..
Или всё же броня была разбита вдребезги?
Мне так хотелось его увидеть.
Я зло захлопнул дверь кабинета и прислонился спиной к стене, закрывая глаза.
Оно и к лучшему, что Яра уезжает. К лучшему. Так и должно быть.
***
За последние двадцать лет я был в Японии второй раз. Второй раз она встречала меня вот-вот готовым заплакать дождём небом. Второго раза, впрочем, могло не быть, если бы ни Нэн.
…- Пап, Яра пригласила меня в гости! – дочь светилась от счастья, как волшебный сказочный фонарик. – Отпустишь?
- Ты уже взрослая. Сама решай, - пожимаю я плечами.
Я знаю, что как бы ни хотел возразить, Нэнси слишком соскучилась по подруге.
С выпуска прошло уже почти полгода и из-за поступления и прочих мелких дел, свалившихся по приезду, Цугири не могла приезжать в Англию. Нэн очень переживала по этому поводу и вот, когда у всех жизнь более или менее вошла в привычное русло…
- Пааа, у меня идея!
Я напрягся, невольно с осторожностью покосившись на Нэнси, влетевшую в спальню. Её идеи бывали так же гениальны, как и губительны для всего живого в радиусе двух миль от неё.
- Какая же?
- Я слышала, что у тебя выдалась свободная неделя, поехали со мной!
- Что?! Н-нееет…
- Ну, па… ты когда на Родине был последний раз?
- Десять лет назад и слава Богам! Мне хватило!
- Не будь таким вредным!
- Нэн права, дорогой…
В комнату вошла Билли, присела на краешек кровати и вздохнула.
- Тебе надо развеяться. Отвлечься.
- Я с большим успехом это сделаю дома, - хмуро откликнулся я. – Вообще я не планировал особо забивать на работу.
- Ты всегда так! - Нэн раздражённо взмахивает руками, разворачивается на пятках и выскакивает из комнаты.
Я вздыхаю. Руки опускаются, когда она злится на меня, чувствую себя ужасным отцом. Наверняка, такой и есть.
- Рен, я знаю, что ты хочешь поехать.
Я вздрагиваю, поднимая глаза на жену. Она придвигается ко мне, берёт моё лицо в ладони и долго-долго с нежностью смотрит в глаза. Гладит кончиками пальцев щёки, мягко убирает непослушные рыжие прядки.
- Я знаю, что ты никогда не принадлежал лишь мне одной.
Моё сердце пропускает пару ударов, когда я слышу эти нотки горечи в её голосе.
- И ты прекрасно знаешь, что я понимаю всё. Так что, пожалуйста, ты должен поехать. Ради самого себя.
Я никогда не хотел, что бы Билли плакала из-за меня. Хотя. Признаюсь честно, из меня отвратительный муж, помешанный на работе. Но я любил Билли, пусть не так, как Цугинори, но это чувство было сильно. И если Ватасэ был тем единственным, то она стала единственной.
Первое время я чувствовал себя предателем. Но, в конце концов, глупо жить прошлым. Я не мог и не хотел отпускать Ватэ из своего сердца, но не мог вечно тосковать.
Не знаю, почему я решился рассказать Билли, тогда ещё своей хорошей знакомой, эту историю? Но она выслушал и поняла. За что я, наверное, и полюбил её. За это вот умение понимать и слышать. Не многие нынче на такое способны.
Я до сих пор не мог понять, хотя прошло столько лет, за что мне досталась такая потрясающая женщина? Святая, другого слова не подберу. Она прощала все мои идиотские выходки, она терпела и верила. В итоге, к своей чести, я таки не подвёл её. Я всегда возвращался к ней. Она никогда не заставляла унижаться и просить прощения, просто открывала дверь и смотрела… вот так же, как сейчас.
Неужели она настолько любит меня?.. Чем я заслужил?..
- Я люблю тебя, ты знаешь? – шепчу чуть слышно, обнимая её и прижимая к себе.
- Знаю, любимый. Я тебя люблю.
Нэн яростно запихивала в чемодан какие-то вещи, когда я тихонько приоткрыл дверь в её комнату. Моё появление, однако, не вызвало никаких эмоций, кроме гневного сопения и более ожесточённого запихивания ни в чём неповинных вещей в такой же невиновный чемодан.
- Злишься?
- С чего бы это?! – с вызовом вопросила дочь, откидывая волосы назад. – Видишь, я собираю вещи, к тебе не лезу, отношусь с пониманием к твоей чёртовой работе! Я совершенно не злюсь!
Её голос дрожит от слёз.
Я выдыхаю и делаю шаг, тут же сжимая Нэн в объятиях.
- Я отвратительный отец, правда?
- Да… ты отвратительный отец, - шепчет она, обнимая меня и утыкаясь носом в рубашку. Наверняка оставит след от нежно-персиковой губнушки.
- Но, не смотря на это, ты самый важный мне человек, Нэнси. И я хочу поехать с тобой, честное слово. Просто твой папа такой глупый.
- Надеюсь это не из-за Яры? – тихо шепчет дочь, прижимаясь щекой к моему плечу.
Я целую мягкую ярко-рыжую макушку.
- Отчасти. Ты помнишь, в детстве я рассказывал тебе о Ватасэ Цугинори?
- Твой друг. Да, конечно, помню. Это из-за того, что Яра похожа на него?
- Это она тебе проболталась?
- Ага.
Я тихо рассмеялся, покачал головой. Девчонки – болтушки. Никаких секретов нельзя доверить. Хотя, о чём это я. Они же лучшие подруги столько лет, ничего удивительного…
- Ладно, собирайся дальше, - я потрепал Нэн по волосам. – А я пока закажу нам билеты.
- Нам? – дочь улыбнулась.
- Нам, пора мне уже развеяться…
И вот, собственно, я тут.
Холодное серое небо, шум города, запах бензина, духов и свежего ветра.
Я стою на тротуаре, гадая, как меня занесло в этот чёртов район? Как так вышло, что я тут совершенно один? Нэн с самого утра умчалась по магазинам. Вечером у неё встреча с Ярой. А я сам по себе в городе, знакомом до дрожи. До нехватки кислорода. В городе, который я предпочёл бы никогда не видеть, в районе, где каждый угол напоминает о том, что я старался держать как можно глубже в себе.
Пальцы замерзают даже в карманах. Мне так страшно… я не думал, что возвращаться после стольких лет так тяжело. Даже в прошлый раз было легче.
Неуютно чувствую себя тут без ноутбука, карандаша за ухом и блокнота. Острое желание что-то написать. Всё равно, какую ересь, главное - почувствовать в пальцах тепло пластика, под рукой – чистый белый лист. Наносить иероглифы один за другим… я так устал от английского.
Потому, повинуясь порыву, я иду и покупаю карандаш и блокнот.
А ноги, как миллионы раз в моей прошлой жизни, сами ведут меня в «Юкидокэ».
Вся моя Вселенная сосредоточена на этом пространстве, заполненном столиками и стульями. На этих безумно знакомых картинах, от взгляда на которые словно оживает прошлое. Конечно, тут кое-что изменилось. Незначительные мелочи в основном, которые не меняют цельной картины этого родного кафе. И официантки, конечно, другие.
А вот и любимый столик. Судьбоносный, я бы сказал.
- Меню, пожалуйста.
- Нет, спасибо, - я останавливаю девушку, услужливо подскочившую ко мне. – Двойной глясе, пожалуйста.
Она улыбается, кивает и исчезает так же молниеносно, как и появилась.
Сегодня будний день. В кафе лишь я, да парочка студентов, притихших в уголке. Им нет до меня никакого дела. Мне до них, впрочем, тоже.
В ожидании заказа я раскрываю блокнотик и начинаю писать… поток мыслей ложится на белый лист. Грифель беззвучно скользит по бумаге…и снова это привычное и сладкое, будоражащее ощущение – потеря грани между реальностью и тем, что на бумаге. Время замедляет своё течение.
Где-то далеко-далеко отзвук колокольчика на входе в кафе, который, впрочем, не действует на меня совершенно никак. Слишком глубоко нырнул, погружаясь в это такое забытое состояние.
И лишь через несколько мгновений после того, как что-то ударило по ноге, я вздрагиваю и вспоминаю, где нахожусь.
- Извините, не могли бы Вы?..
Ощущение дежа вю по позвоночнику разрядами.
Вежливая улыбка и поразительного цвета глаза – первое, что я увидел. Кажется, многое остаётся неизменным.
- Да, без проблем.
Я на мгновение ныряю под стол, стараясь не поддаться панике. Это всё напоминает сон. Невозможный, просто невероятный.
- Прошу.
Мужчина за соседним столиком улыбается и касается моих пальцев всего на мгновение, забирая карандаш.
- Здравствуй, Рен…
- Здравствуй, Цугинори.
Чёрт возьми, как?! Как можно быть таким спокойным?! Двадцать лет прошло, Ватэ… Двадцать… чёрт… я так хотел увидеть тебя. А ты… так ведёшь себя, будто только вчера… исчез.
- Не изменился совсем.
- Ты тоже, - я улыбаюсь тебе.
Боже мой, мне даже не приходиться делать усилие над собой. Как я сейчас счастлив.
- Можно? – он указывает кивком головы на стул напротив.
- Конечно.
Официантка приносит кофе. Через минуту, за которую мы так и не можем отвести друг друга глаз, перед Ватэ появляется чашечка чая.
- Зелёный с жасмином? – спрашиваю я, захлопывая блокнот и отодвигая в сторону.
- Неизменно, а ты всё так же кофейный маньяк?
- Неизменно, - смеюсь тихо и чувствую, как вся так затаённая боль, что жила со мной эти годы, уходит.
- Что писал? Я помешал?
- Ты же знаешь, с тобой мне всегда пишется легче. И ты никогда не мешаешь. А писал… просто мысли. Я пока отдыхаю, с дочерью приехал к её…
- К Яре?
Выдыхаю. Я был прав.
- Да. К Яре.
Мы пьём чай/кофе в тишине. Мне сейчас не нужны слова. И не нужно глупых разговоров о том «ну как ты?», «чем занимаешься?», «как семья?». Я знаю, что это наша последняя встреча.
- Хочешь пройтись?
- С удовольствием. В Синдзюку так хорошо в такую погоду.
Мы обмениваемся понимающими взглядами. Нам ли не знать, как прекрасен бывает этот район в любое время года?
Улицы опустели, словно по волшебству. Тихий ветер шелестит в кронах деревьев, гонит по тротуарам случайно выпавшие билетики метро и чеки из супермаркетов.
Мы идём бок о бок. Двое взрослых мужчин, помнящих друг друга в сущности пацанами.
- Ты скучал? Хоть немного.
- Что за сантименты, Аоки-сан? – фыркает он, но тут же добавляет. – Конечно.
Его пальцы сжимают мою ладонь, и от этого знакомого прикосновения весь окружающий мир плывёт перед глазами. Надеюсь, это не слезы.
- Это наша…
- …последняя встреча. Да?
- Да. Я пришёл попрощаться.
- Ты опоздал на двадцать лет.
- Лучше поздно, чем никогда, правда?
Мы останавливаемся и снова смотрим глаза в глаза.
- Можно? – я тянусь пальцами к его щеке.
Он лишь чуть прикрывает глаза, и я целую его, зарываясь пальцами в мягкие волосы. И нам откровенно плевать на весь окружающий мир. Есть только этот момент, в который мы те, кто мы есть.
- Я… - шепчу на выдохе, но он касается моих губ кончиками пальцев.
- Знаю. Пора прощаться, Рен.
- Пора, - киваю я и обнимаю его, целуя висок. Его руки на мгновение смыкаются у меня за спиной.
- У тебя чудесная дочь, Аоки-сан. Береги её.
- Обязательно.
Делаю шаг назад. Он на мгновение прикусывает губу, касается моей щеки и шепчет:
- Прощай.
- Прощай, Ватэ, - отвечаю тихо.
И он уходит.
А мне ничего не остаётся, как просто смотреть вслед, ждать пока он не скроется за поворотом. И понимать, что всё равно только он тот единственный.
Но теперь уже точно… навсегда.
Автор: Нанатян.
Фандом: Ориджинал (FRPG "Living Dolls")
Пейринг: Аоки Рен х Ватасэ Цугинори
Рейтинг: PG
Жанр: Ангст, романс, немного драмы.
Размер: Зарисовка
От автора: Спасибо тебе, моя муза.
goodbyeЗавтра она оканчивает школу. Кто бы мог подумать, такая взрослая… Кто бы мог подумать – я такой старик уже. Хотя Билли постоянно смеётся, когда я так себя называю. Знаю, может быть, и не выгляжу стариком. Зато чувствую себя именно так.
- Пааа… Сегодня в гости к нам придёт Яра.
Нэн заглядывает в кабинет. Огненные волосы вёсёлыми завитушками скользят по плечам.
- Надеюсь, ты не отмажешься снова от обеда вместе с нами? Я хочу, что бы ты узнал её поближе!
В тоне дочери нетерпение и намёк на то, что никаких отказов она не потерпит. Но я должен попытаться.
- Нэнси, я работаю…
- Это уже заезженная пластинка, папочка. Ничего слушать не желаю! Яра – моя лучшая подруга с первого класса, ты меня обижаешь! И её, наверняка.
Я вздыхаю. Сдаюсь, этой девчонке так сложно противостоять, она это отлично знает.
- Хорошо. Когда она придёт?
- Через минут тридцать… пап…
- Что?
- Я люблю тебя, - Нэн лучезарно улыбается и скрывается за дверью.
- И я тебя, лучик.
Я бы в жизни не поверил, что такое может произойти со мной. Хотя, впрочем… со мной много чего происходило, так что… я же не привык удивляться. И лишь одному человеку удавалось это исправлять с завидной регулярностью.
Почему я избегал лучшую подругу Нэнси? Возможно причина эта в том, что девушка была нереально похожа на того самого человека. Глаза… особенно глаза. Как эти глаза могли принадлежать ещё одному человеку на этой планете? Как такое возможно?
Яра Цугири была наполовину японкой. Каштановые волосы, немного длинноватые, задорными прядками постоянно падали на глаза, тут же сдувались или откидывались нетерпеливо. Тоненькая, изящная, не очень высокая. Улыбчивая, но не настолько заводная и энергичная, как моя дочь. К тому же Нэн была выше неё на голову.
Но видно было, как эти двое привязаны друг к другу. С самого первого дня, кажется.
- Мы обе наполовину японки, - говорила Нэнси гордо. – Кстати, Яра упоминала, что её отец знал тебя. Она очень удивилась, узнав, что я твоя дочь.
Отец… может ли быть такое? Может ли она быть дочерью Ватэ?
Эта мысль терзала меня долгие годы. Впервые я не мог найти в себе силы спросить прямо. Впервые не знал, как поступить правильнее – перестать уже страдать ерундой или же… или же попробовать вернуть его в свою жизнь. Всплывал вполне закономерный вопрос – зачем? Он сам ушёл, явно показав, что моё присутствие его окончательно доконало. Он сам перечеркнул всё, что было.
А что было?
Было что-то?
Не было… не было ничего кроме безумного желания быть всегда рядом с ним. Но, в конце концов, я знал, что так оно всё и закончится. Всё честно, всё правильно. Так и должно быть.
Даже если Яра его дочь… это уже ничего не значит.
Вот таким вот странным и мало действенным способом я пытался обмануть и успокоить себя.
- Дорогой. Ты долго тут будешь придаваться думам о глобальном?
Я вздрогнул, когда меня обняли со спины. Надо же, даже не заметил, как Билли вошла.
- Уже закончил, родная, - улыбнулся, потянул её к себе, усаживая на колени. – Прости, я страшно вымотался.
- Ты как обычно… не можешь и дня без работы, - её тёплая ладошка скользнула по моей щеке. – Поразительно, Рен… ты совершенно не изменился с нашей встречи. Японцы все так молодо выглядят?
- Это ты мне комплимент сделала? – фыркнул я. – Или пытаешься успокоить?
Жена рассмеялась, утыкаясь носом мне в шею.
- Я тебя люблю, дурачок. Идём. Яра уже пришла.
Я вздохнул, обнимая её и целуя макушку.
- Идём.
Она стояла у окна в гостиной.
Редкие солнечные лучи скользили по чёрному пиджаку и строгой классической юбке, отражались в жемчужных пуговках и запутывались в прядях каштановых волос. Скупое английское солнце будто желало согреть её всю своим теплом.
- Цугири-сан.
Она вздрагивает. Тонкие плечи невольно расправляются, и она чуть поворачивает голову, встречаясь взглядом со мной.
- Аоки-сама. Рада вас видеть. Как ваши дела?
Мы одни в гостиной. Мои девочки суетятся на кухне. Тут отлично слышны их разговоры и смех.
- Благодарю за заботу, всё в порядке. Как твои дела? Завтра выпускной, волнуешься?
- Ни капли, - Яра улыбается открыто, и чуть склонят голову на бок, скользит по мне изучающим взглядом. – Я даже рада, что всё наконец-то закончится.
Я хмыкаю, прохожу к окну и останавливаюсь рядом с ней. Смотрю на город за окном и боюсь даже вдох лишний сделать.
- Аоки-сама… вы избегаете меня. Почему?
Вот такого поворота я не ожидал. Зачем ей знать? Нет… вопрос поставим иначе: ей не всё равно?
- С чего ты взяла? – голос не дрожит, это хорошо.
- Я что, на дуру похожа? Вы от меня бегаете, как провинившийся школьник от строгой учительницы.
В её голосе весёлые нотки. Она совершенно не боится высказывать мне это всё… восемнадцатилетняя девчонка сорока шестилетнему мужчине. Это было так похоже на…
- Ты мне кое-кого напоминаешь, - тихо признаюсь я, решаясь встретиться с ней взглядом.
- Это болезненные воспоминания? – голубые глаза смотрят с пониманием и немного виновато. – Простите, если задела. Просто мне было интересно… вы взрослый мужчина и так странно себя ведёте. Я уж даже подумала, что вы влюбились.
Я поражённо выдохнул, стараясь унять бьющееся сердце. Эти слова.
«Ты – взрослый человек, а ведёшь себя чрезвычайно странно. Я могу подумать, что ты влюбился»…
- Я что-то не то сказала?..
- Нет…всё в порядке.
- Рен…
Она делает шаг вперёд, оказываясь совсем рядом, кладёт ладошки мне на плечи, встаёт на носочки и заглядывает прямо в душу.
- Ты любил его? Того, кого я тебе напоминаю?
Кто ей позволил так фамильярно со мной разговаривать? Кто позволил вырывать из памяти самое драгоценное, так надёжно спрятанное?
- Да, Яра. Как никого и никогда.
Голубые глаза распахиваются широко. Она словно не находит, что сказать. Отстраняется, опускает руки и смотрит, смотрит так поражённо…
Наше уединение прерывает Нэн, впархивая в гостиную с подносом.
- Я вижу, вы подружились, - улыбается дочь, а я впервые не нахожу в себе сил ответить улыбкой.
Я опустошён и вымотан так, словно это был не разговор длиной в десять минут, а марш-бросок на сто километров.
Обед проходит в оживлённой обстановке. Впрочем, если в комнате присутствует Нэнси, это абсолютно не удивительно. Мы с ней перебрасываемся шутками, подколами и я даже перестаю всякий раз вздрагивать при взгляде на её подругу. Яра присоединяется к нашему веселью, и вот тут я снова не могу не замечать этого поразительного сходства. У меня даже чувство, будто это не дочь…будто это и есть Ватасэ, каким-то образом ставший девушкой. Гоню от себя эти глупые мысли.
Когда девушка собирается уходить, Нэн грустно вздыхает:
- Скоро ты уедешь, я совсем не смогу тебя видеть.
- Я буду приезжать часто, обещаю, - улыбается Цугири, а я стою как громом пораженный.
И почему меня это так задело?
- До свидания, Аоки-сан.
- До встречи, Яра.
Иногда мне интересно, почему нельзя просто взять и выбросить все чувства, как старые ненужные вещи? Избавиться от них было бы правильно, было бы проще, чем сидеть и искать себе оправдание, почему спустя столько лет какой-то мальчишка заставляет твоё сердце биться быстрее… Ведь я помню его школьником. Интересно, какой он сейчас? Изменила ли его эта безумная современная жизнь? Остался ли он таким же уравновешенным, спокойным и всегда словно находящимся вышей всей этой земной суеты?..
Или всё же броня была разбита вдребезги?
Мне так хотелось его увидеть.
Я зло захлопнул дверь кабинета и прислонился спиной к стене, закрывая глаза.
Оно и к лучшему, что Яра уезжает. К лучшему. Так и должно быть.
***
За последние двадцать лет я был в Японии второй раз. Второй раз она встречала меня вот-вот готовым заплакать дождём небом. Второго раза, впрочем, могло не быть, если бы ни Нэн.
…- Пап, Яра пригласила меня в гости! – дочь светилась от счастья, как волшебный сказочный фонарик. – Отпустишь?
- Ты уже взрослая. Сама решай, - пожимаю я плечами.
Я знаю, что как бы ни хотел возразить, Нэнси слишком соскучилась по подруге.
С выпуска прошло уже почти полгода и из-за поступления и прочих мелких дел, свалившихся по приезду, Цугири не могла приезжать в Англию. Нэн очень переживала по этому поводу и вот, когда у всех жизнь более или менее вошла в привычное русло…
- Пааа, у меня идея!
Я напрягся, невольно с осторожностью покосившись на Нэнси, влетевшую в спальню. Её идеи бывали так же гениальны, как и губительны для всего живого в радиусе двух миль от неё.
- Какая же?
- Я слышала, что у тебя выдалась свободная неделя, поехали со мной!
- Что?! Н-нееет…
- Ну, па… ты когда на Родине был последний раз?
- Десять лет назад и слава Богам! Мне хватило!
- Не будь таким вредным!
- Нэн права, дорогой…
В комнату вошла Билли, присела на краешек кровати и вздохнула.
- Тебе надо развеяться. Отвлечься.
- Я с большим успехом это сделаю дома, - хмуро откликнулся я. – Вообще я не планировал особо забивать на работу.
- Ты всегда так! - Нэн раздражённо взмахивает руками, разворачивается на пятках и выскакивает из комнаты.
Я вздыхаю. Руки опускаются, когда она злится на меня, чувствую себя ужасным отцом. Наверняка, такой и есть.
- Рен, я знаю, что ты хочешь поехать.
Я вздрагиваю, поднимая глаза на жену. Она придвигается ко мне, берёт моё лицо в ладони и долго-долго с нежностью смотрит в глаза. Гладит кончиками пальцев щёки, мягко убирает непослушные рыжие прядки.
- Я знаю, что ты никогда не принадлежал лишь мне одной.
Моё сердце пропускает пару ударов, когда я слышу эти нотки горечи в её голосе.
- И ты прекрасно знаешь, что я понимаю всё. Так что, пожалуйста, ты должен поехать. Ради самого себя.
Я никогда не хотел, что бы Билли плакала из-за меня. Хотя. Признаюсь честно, из меня отвратительный муж, помешанный на работе. Но я любил Билли, пусть не так, как Цугинори, но это чувство было сильно. И если Ватасэ был тем единственным, то она стала единственной.
Первое время я чувствовал себя предателем. Но, в конце концов, глупо жить прошлым. Я не мог и не хотел отпускать Ватэ из своего сердца, но не мог вечно тосковать.
Не знаю, почему я решился рассказать Билли, тогда ещё своей хорошей знакомой, эту историю? Но она выслушал и поняла. За что я, наверное, и полюбил её. За это вот умение понимать и слышать. Не многие нынче на такое способны.
Я до сих пор не мог понять, хотя прошло столько лет, за что мне досталась такая потрясающая женщина? Святая, другого слова не подберу. Она прощала все мои идиотские выходки, она терпела и верила. В итоге, к своей чести, я таки не подвёл её. Я всегда возвращался к ней. Она никогда не заставляла унижаться и просить прощения, просто открывала дверь и смотрела… вот так же, как сейчас.
Неужели она настолько любит меня?.. Чем я заслужил?..
- Я люблю тебя, ты знаешь? – шепчу чуть слышно, обнимая её и прижимая к себе.
- Знаю, любимый. Я тебя люблю.
Нэн яростно запихивала в чемодан какие-то вещи, когда я тихонько приоткрыл дверь в её комнату. Моё появление, однако, не вызвало никаких эмоций, кроме гневного сопения и более ожесточённого запихивания ни в чём неповинных вещей в такой же невиновный чемодан.
- Злишься?
- С чего бы это?! – с вызовом вопросила дочь, откидывая волосы назад. – Видишь, я собираю вещи, к тебе не лезу, отношусь с пониманием к твоей чёртовой работе! Я совершенно не злюсь!
Её голос дрожит от слёз.
Я выдыхаю и делаю шаг, тут же сжимая Нэн в объятиях.
- Я отвратительный отец, правда?
- Да… ты отвратительный отец, - шепчет она, обнимая меня и утыкаясь носом в рубашку. Наверняка оставит след от нежно-персиковой губнушки.
- Но, не смотря на это, ты самый важный мне человек, Нэнси. И я хочу поехать с тобой, честное слово. Просто твой папа такой глупый.
- Надеюсь это не из-за Яры? – тихо шепчет дочь, прижимаясь щекой к моему плечу.
Я целую мягкую ярко-рыжую макушку.
- Отчасти. Ты помнишь, в детстве я рассказывал тебе о Ватасэ Цугинори?
- Твой друг. Да, конечно, помню. Это из-за того, что Яра похожа на него?
- Это она тебе проболталась?
- Ага.
Я тихо рассмеялся, покачал головой. Девчонки – болтушки. Никаких секретов нельзя доверить. Хотя, о чём это я. Они же лучшие подруги столько лет, ничего удивительного…
- Ладно, собирайся дальше, - я потрепал Нэн по волосам. – А я пока закажу нам билеты.
- Нам? – дочь улыбнулась.
- Нам, пора мне уже развеяться…
И вот, собственно, я тут.
Холодное серое небо, шум города, запах бензина, духов и свежего ветра.
Я стою на тротуаре, гадая, как меня занесло в этот чёртов район? Как так вышло, что я тут совершенно один? Нэн с самого утра умчалась по магазинам. Вечером у неё встреча с Ярой. А я сам по себе в городе, знакомом до дрожи. До нехватки кислорода. В городе, который я предпочёл бы никогда не видеть, в районе, где каждый угол напоминает о том, что я старался держать как можно глубже в себе.
Пальцы замерзают даже в карманах. Мне так страшно… я не думал, что возвращаться после стольких лет так тяжело. Даже в прошлый раз было легче.
Неуютно чувствую себя тут без ноутбука, карандаша за ухом и блокнота. Острое желание что-то написать. Всё равно, какую ересь, главное - почувствовать в пальцах тепло пластика, под рукой – чистый белый лист. Наносить иероглифы один за другим… я так устал от английского.
Потому, повинуясь порыву, я иду и покупаю карандаш и блокнот.
А ноги, как миллионы раз в моей прошлой жизни, сами ведут меня в «Юкидокэ».
Вся моя Вселенная сосредоточена на этом пространстве, заполненном столиками и стульями. На этих безумно знакомых картинах, от взгляда на которые словно оживает прошлое. Конечно, тут кое-что изменилось. Незначительные мелочи в основном, которые не меняют цельной картины этого родного кафе. И официантки, конечно, другие.
А вот и любимый столик. Судьбоносный, я бы сказал.
- Меню, пожалуйста.
- Нет, спасибо, - я останавливаю девушку, услужливо подскочившую ко мне. – Двойной глясе, пожалуйста.
Она улыбается, кивает и исчезает так же молниеносно, как и появилась.
Сегодня будний день. В кафе лишь я, да парочка студентов, притихших в уголке. Им нет до меня никакого дела. Мне до них, впрочем, тоже.
В ожидании заказа я раскрываю блокнотик и начинаю писать… поток мыслей ложится на белый лист. Грифель беззвучно скользит по бумаге…и снова это привычное и сладкое, будоражащее ощущение – потеря грани между реальностью и тем, что на бумаге. Время замедляет своё течение.
Где-то далеко-далеко отзвук колокольчика на входе в кафе, который, впрочем, не действует на меня совершенно никак. Слишком глубоко нырнул, погружаясь в это такое забытое состояние.
И лишь через несколько мгновений после того, как что-то ударило по ноге, я вздрагиваю и вспоминаю, где нахожусь.
- Извините, не могли бы Вы?..
Ощущение дежа вю по позвоночнику разрядами.
Вежливая улыбка и поразительного цвета глаза – первое, что я увидел. Кажется, многое остаётся неизменным.
- Да, без проблем.
Я на мгновение ныряю под стол, стараясь не поддаться панике. Это всё напоминает сон. Невозможный, просто невероятный.
- Прошу.
Мужчина за соседним столиком улыбается и касается моих пальцев всего на мгновение, забирая карандаш.
- Здравствуй, Рен…
- Здравствуй, Цугинори.
Чёрт возьми, как?! Как можно быть таким спокойным?! Двадцать лет прошло, Ватэ… Двадцать… чёрт… я так хотел увидеть тебя. А ты… так ведёшь себя, будто только вчера… исчез.
- Не изменился совсем.
- Ты тоже, - я улыбаюсь тебе.
Боже мой, мне даже не приходиться делать усилие над собой. Как я сейчас счастлив.
- Можно? – он указывает кивком головы на стул напротив.
- Конечно.
Официантка приносит кофе. Через минуту, за которую мы так и не можем отвести друг друга глаз, перед Ватэ появляется чашечка чая.
- Зелёный с жасмином? – спрашиваю я, захлопывая блокнот и отодвигая в сторону.
- Неизменно, а ты всё так же кофейный маньяк?
- Неизменно, - смеюсь тихо и чувствую, как вся так затаённая боль, что жила со мной эти годы, уходит.
- Что писал? Я помешал?
- Ты же знаешь, с тобой мне всегда пишется легче. И ты никогда не мешаешь. А писал… просто мысли. Я пока отдыхаю, с дочерью приехал к её…
- К Яре?
Выдыхаю. Я был прав.
- Да. К Яре.
Мы пьём чай/кофе в тишине. Мне сейчас не нужны слова. И не нужно глупых разговоров о том «ну как ты?», «чем занимаешься?», «как семья?». Я знаю, что это наша последняя встреча.
- Хочешь пройтись?
- С удовольствием. В Синдзюку так хорошо в такую погоду.
Мы обмениваемся понимающими взглядами. Нам ли не знать, как прекрасен бывает этот район в любое время года?
Улицы опустели, словно по волшебству. Тихий ветер шелестит в кронах деревьев, гонит по тротуарам случайно выпавшие билетики метро и чеки из супермаркетов.
Мы идём бок о бок. Двое взрослых мужчин, помнящих друг друга в сущности пацанами.
- Ты скучал? Хоть немного.
- Что за сантименты, Аоки-сан? – фыркает он, но тут же добавляет. – Конечно.
Его пальцы сжимают мою ладонь, и от этого знакомого прикосновения весь окружающий мир плывёт перед глазами. Надеюсь, это не слезы.
- Это наша…
- …последняя встреча. Да?
- Да. Я пришёл попрощаться.
- Ты опоздал на двадцать лет.
- Лучше поздно, чем никогда, правда?
Мы останавливаемся и снова смотрим глаза в глаза.
- Можно? – я тянусь пальцами к его щеке.
Он лишь чуть прикрывает глаза, и я целую его, зарываясь пальцами в мягкие волосы. И нам откровенно плевать на весь окружающий мир. Есть только этот момент, в который мы те, кто мы есть.
- Я… - шепчу на выдохе, но он касается моих губ кончиками пальцев.
- Знаю. Пора прощаться, Рен.
- Пора, - киваю я и обнимаю его, целуя висок. Его руки на мгновение смыкаются у меня за спиной.
- У тебя чудесная дочь, Аоки-сан. Береги её.
- Обязательно.
Делаю шаг назад. Он на мгновение прикусывает губу, касается моей щеки и шепчет:
- Прощай.
- Прощай, Ватэ, - отвечаю тихо.
И он уходит.
А мне ничего не остаётся, как просто смотреть вслед, ждать пока он не скроется за поворотом. И понимать, что всё равно только он тот единственный.
Но теперь уже точно… навсегда.
@темы: моменты вдохновения, Кукла должна знать своё место (с), 0,06 по японскому времени
-
-
24.02.2011 в 21:19Ну почему они вот такие? Пробирают так, как никто и ничто другое.
Спасибо за это. Лучшее из всего, что мы по ним писали <3
-
-
24.02.2011 в 21:25Не знаю. Они просто такие настоящие. ♥ Самые замечательные.
Спасибо тебе. За всё. И за то, что ты со мной.
-
-
24.02.2011 в 21:41У них очень красивая история, пускай и грустная - в этой грусти тоже красота. И вот эта финальная сцена... двое взрослых мужчин и поцелуй на улицах района, где они когда-то жили еще мальчишками. Это все так символично и прекрасно, я не могу просто *снова слезы на глаза навернулись*
Я тебе завтра все скажу, ладно? Я сегодня только и могу, что вздыхать и рыдать. Посмотри, во что ты меня превратила!))
И тебе спасибо <3 Это вообще одна большая удача и стечение обстоятельств, что мы встретились. И потом эта игра... и какой черт дернул меня на нее лезть? Я помню, как я еще долго раздумывала, хотела отказаться от брони персонажа и уйти, ибо такая нагрузка и без того была. Господи, что бы было, если бы я тогда ушла? Или если бы мы не встретились? Или даже если бы ты написала не Рена, а кого-то еще?.. Это судьба и удача, спасибо им и тебе <3 Чорт, я не просто люблю, я о-бо-жа-ю все то, что сейчас происходит с нами и у нас в головах. Это потрясающее время <3
У меня сейчас в голвое крутится 30stm - a modern myth. Господи, ну до чего же в тему она, а! Послушай, обязательно! и эти "Good bye" в конце... *снова рыдает*
-
-
24.02.2011 в 21:53*улыбнулась сквозь слёзы* люблю такое... символичное. Оно помогает передавать настроение и чувства.
Прости, что ты плачешь)... Но ты не одинока, если тебя это успокоит.
Я тоже так считаю - удача. Я очень ценю людей вообще, но таких удивительных людей как ты - особенно. Вас было не так много в моей жизни. Тем все эти мгновения ещё дороже. И как здорово, что я тогда отважилась тебе написать. Я сейчас очень-очень счастлива.
Хорошо...я обязательно послушаю прямо сейчас. А я писала всё это под музыку. Она такая атмосферная. Подходит очень...
*вытерла слёзы, пошла слушать марсиан*