Средства-то у нас есть! У нас ума не хватает! (с)
Название: Когда на солнце набегают тучи
Автор: Нанатян.
Фандом: Infinite
Рейтинг: PG
Пейринг: DongGyu, DongJong (скорее односторонее), 2Woo like a friends, остальные пляшут с бубнами на фоне.
Жанр: слэш, hurt/comfort, angst, romance.
Размер: мини
Дисклаймер: всех не мне, мне только домыслы.
Комментарии: Как и всякие зарисовки по ним, эта вещь - настроенческая. Ещо...Каждая глава появляется ровно тогда, когда я понимаю, что вот прямо сейчас я должна их написать.
Особой смысловой нагрузки не содержит. Клубок чувств и эмоций.
И...
Дону ведь не может быть всегда рубахой-парнем. Когда-то и его позитив даёт сбой. И это совершенно понятное явление.
Описание: Не претендующая на оригинальность любовь простого рэпера к его лидеру.
Посвящение: Гю и Юль <3
Коллажи: DongJong | DongGyu | 2Woo
Часть 1Часть 1
Таким он бывает крайне редко. Но всё же бывает.
В такие моменты, кажется, никто из оставшейся шестёрки не знает, как к нему подойти. Теряются и смотрят так, словно им подделку подсунули, а не их рэпера. Впрочем, когда он такой, он почти не замечает этих чуть обиженных и немного тоскливых взглядов.
Когда накатывает и сдавливает виски усталостью и каким-то глухим отчаянием, от которого хочется выть, он предпочитает просто не думать ни о чём. Натянуть наушники и раствориться в музыке. И чтобы никто не трогал. Побыть в одиночестве – вот что нужно ему в этот момент.
В такие дни в их общежитии гаснет их личное Солнце. И становится страшно неуютно.
Сонгю и рад бы что-то сделать, но только вот, ему прекрасно известно, что невозможно всю жизнь быть бесхитростным, весёлым и открытым. Ему знакомо состояние Дону, возможно, как ни кому из других ребят. Именно потому его взгляд тоскливее, чем даже у, привыкшего к тёплым объятиям Дону-хёна, Сонджона. Ему хочется помочь, но он лишь неуверенно бросает взгляд на друга и не лезет.
Он не замечает, как тот поднимает голову и провожает его долгим взглядом.
За окном глубокая ночь. Все уже давно спят – завтра ранний подъём и новый круговорот дел. Осточертело, конечно, но что поделать.
Сонгю замирает на пороге кухни, когда видит за столом Дону. Тот всё так же слушает музыку, увлечённо копается в телефоне и, кажется, совсем его не замечает.
Возможно, именно это становится последний каплей, и лидер подходит, уверенно тянет наушники рэпера, заставляя прервать прослушивание.
- Гю-джи-джи?
- Слава Богу, помнишь, как меня зовут. Долго собираешься сидеть тут?
- Я не хочу спать…
- А я тебя не спрашиваю, хочешь ты или нет. Завтра из-за тебя вся группа пострадает…
Дону прожигает его хмурым взглядом и Гю тут же прикусывает язык. Он не знает, почему его так разозлило всё это… сидение в одиночестве, музыка, отстранённость.
- Что у тебя случилось? – уже мягче и тише спрашивает он, отпуская наушники.
Ему кажется, что сейчас Дону его просто и незатейливо пошлёт и не станет после таких наездов отвечать на вопросы. Это было бы справедливо, хотя обидно.
- Ничего.
- Чжан Дону, не ври мне, пожалуйста! Когда у тебя ничего не происходит, ты вырабатываешь энергии столько, что тебя хоть в виде генератора используй! – Сонгю возмущённо вскидывается и тут же снова тихо спрашивает. – Ну что, Дону?
Тот молчит. Уже не такой хмурый, но всё равно пока ещё непривычный лидеру парень, чья улыбка осветила бы половину Сеула ночью.
- Да нет, хён. Всё в порядке…, - вдруг говорит он. - Это просто усталость, честно. Такая, знаешь… которая после сна не проходит, потому надо как-то просто пережить что ли.
- Зачем тогда ты переживаешь её в одиночестве? Ведь у тебя есть мы.
Дону вскидывает глаза и смотрит на Сонгю спокойно, но до того цепко, что следующее предложение лидер из себя выдыхает, забыв сделать вдох потом:
- У тебя есть я…
Ему кажется, что плечи рэпера расслабляются. Вообще будто до этого тот был каменным монолитом, а теперь сбросил с себя эту окаменелость и задышал свободно.
- Спасибо, хён, - бормочет тихо. – Непривычно мне как-то… грузить вас не хочется. У вас и своих проблем…
- Дурак, - Сонгю не особо думает о том, что делает, но внезапно обнаруживает себя обнимающего тёплые покатые плечи своего шебутного наказания.
Дону сначала снова напрягается а потом стискивает Гю крепко и прячется носом у того где-то в шее.
- Мы же одна семья, помнишь? – бормочет лидер, гладя его по волосам, как маленького ребёнка. – Я не хочу, чтобы ты думал всякие глупости. Просто обещай, что больше не будешь закрываться от нас. Мы вместе куда быстрее справимся с твоей усталостью.
Дону что-то согласно мычит, и спорить уже не собирается.
Сонгю улыбается тихонько и прикрывает глаза. Всё же дети они у него ещё… иногда до того глупые, что приходится такие простые истины разжёвывать. Впрочем, главное, что в итоге всё хорошо и Сонджон больше не будет таким расстроенным из-за того, что Дону снова один слушает на кухне музыку.
Да и он, Гю, будет в состоянии сделать для их Солнца хоть что-то. Лишь бы тот снова улыбался.
Часть 2Часть 2
Дону очень сдерживается, памятуя о молчаливом обещании своему лидеру. Он, конечно, не был уверен в том, что коллективная терапия против его личных тараканов действительно поможет. Впрочем, что там… Это даже не тараканы, это вполне банальная штука под названием «любовь».
Дону думает об этом, смотря на помятого себя в зеркало, и ухмыляется, выдавая бодрое: «Хоу-хоу-хоу!» на манер Санты. Действительно, более банального и нелепого случиться просто не могло. И ладно в девчонку какую-то…
- Дону-я!
Сердце привычно замирает, падает куда-то в желудок и бездыханно остаётся трепыхаться там только от одного звука знакомого голоса. Дону в такие моменты себя страшно не любит. Он ненавидит зашкаливающий пульс, моментально потеющие ладони и затуманенное сознание. Ощущение, что у него начинается банальная горячка, от которой нешуточно лихорадит.
Горячка, тем временем, стучится в дверь ванной:
- Дону-я, ты долго ещё? Тут живая очередь.
- Да-да, хён! Сейчас я… мне осталось подпудрить носик! – радостно вещает Дону.
Выдыхает, опираясь руками на раковину, и качает головой: «Вот придурок ты, Чжан Дону, а…».
Споласкивает лицо холодной водой и всё же выходит из ванной, освобождая место страждущим. На выходе получает недовольное бурчание от Мёнсу, по пути до комнаты ловит тёплую улыбку макне, треплет того по волосам. «Хёёёён, ну хён…» то ли смущается, то наслаждается во всю Сонджон.
Очередь в ванную становится слишком уж оживлённой. Дону кажется, что их тут не семеро, а семьдесят как минимум. Он удивлённо гадает, как шесть человек могут развести такой балаган. Вернее пять, потому что строгого, но справедливого лидера отчего-то на горизонте не видно. Иначе бы он всех уже построил… ну попробовал бы точно.
Дону выглядывает в коридор, где идёт борьба за место под душем. Думает ровно две секунды и идёт в сторону кухни.
Строгий, но справедливый, кажется, впал в нирвану и ныне пребывает там, замерев у окна и долгим взглядом рассматривая нечто, только его взору доступное.
Удачно совпавший с нирваной выходной пришёлся очень кстати. Дону казалось, что из подобного состояния вытащить Сонгю очень непросто. Возможно, у него тоже свои тараканы. Или своя любовь.
Сердце от этой мысли неприятно сжимается. И ему вдруг очень хочется уткнуться в аккуратное лидерское ухо и долго-долго шептать и умолять любить его, Дону. Но он просто подходит и становится рядышком, украдкой смотря на задумчивого Гю.
- Дону-я, - вздрагивает тот от неожиданности и улыбается. – Извини, я что-то…
- Вижу-вижу. Хорошо, что не берёшь пример с меня, я про наушники, - улыбается в ответ рэпер. – Всё хорошо?
- Всё хорошо, - утвердительно кивает Сонгю.
Этого больше чем достаточно для душевного спокойствия Дону.
Он кладёт ладонь на плечо лидера и чуть сжимает, смотрит чуть дольше, чем того требует ситуация. Ровно до того момента, пока во взгляде Гю не появляется некоторая степень недоумения.
«Что ж ты такой… недогадливый у меня, хён?» раздосадовано думает Дону и убирает руку с чужого плеча.
- Пойду, разгоню этих идиотов, они сейчас всю общагу на уши поставят, - говорит вслух, уже направляясь к двери. – Или присоединюсь.
Сонгю за спиной смеётся негромко:
- Тогда будь готов, что разгонять приду я.
Дону оборачивается в дверях:
- Тогда буду ждать, хён.
Гю перестаёт улыбаться, но смотрит мягко и даже с какой-то особенной теплотой. Впрочем, может, Дону это только кажется. Он усмехается и выходит из кухни.
Часть 3Часть 3
Ему отчего-то стоит больших усилий теперь вести себя с лидером как раньше. На людях ещё куда ни шло, мысль о том, что работа превыше всего отрезвляет. Потому Дону проще подойти и обнять, если того требует ситуация. Хотя, кого к чёрту обманывает он сам? Гю хотелось обнимать вне зависимости от того, что происходит вокруг.
Дону сам себя за это ругает, но через некоторое время начинает откровенно пользоваться этим ему самому ненавистным фансервисом. И ему, откровенно говоря, плевать, что скажут поклонницы УГю и Ядонов. Если бы он мог, давно бы обратился к фанаткам с проникновенной речью о том, что они, на минуточку так, не зверьки в клетке, за чьей жизнью с таким упоением наблюдает вся страна. И заранее прописанный сюжет для их якобы пар – это всё такая чушь.
- Ты опять? – Сонгю прикрывает дверь гримёрки, прислоняется к ней спиной и строго смотрит на своего рэпера, который заперся тут в одиночестве.
- Нет, хён, просто устал и захотел побыть один. Или это ты мне тоже запишешь в список запретов? – улыбается Дону, откидываясь на спинку стула.
Сонгю прикрывает глаза и спрашивает:
- Что с тобой происходит?
Дону хмыкает. Если бы это можно было сказать так вот просто, он бы уже давно это сделал. Но, не смотря на то, что его считают, возможно, слишком легкомысленным, он таким совсем не является. Впрочем, мало кому надо об этом знать.
- О чём ты, Гю-джи-джи? Всё хорошо, - Дону делает самый честный взгляд, на какой способен.
Сонгю почти верит ему, кажется, но всё равно настороженно присматривается. Видимо, он знает своего рэпера намного лучше, чем остальные.
- Через пятнадцать минут заканчивай свои посиделки и возвращайся, - спокойно говорит он, не сводя с Дону глаз.
Тот кивает медленно и задумчиво, рассматривая лидера открыто и, возможно, слишком откровенно. Но Сонгю на это реагирует лишь слегка выгнутой бровью.
- Что?
- Ты уже уходишь?
- А ты хочешь, чтобы я остался?
Дону кажется, что тут что-то не так. Он и сам не может понять – что именно. Но настроение, атмосфера, весь их диалог – короткий, но какой-то хлёсткий. Куда подевалась лёгкость и текучесть слов, куда делся тёплый и родной-родной Гю-джи-джи? На его месте стоит лидер Инфинит – Ким Сонгю. И это почему-то вызывает острое желание оказаться ближе.
- Да, хочу.
Гю отталкивается от двери, подходит к нему. И они как по команде протягивают руки навстречу друг другу. Дону так отчаянно хочет почувствовать Сонгю, что это кажется ему абсолютно естественным.
Пальцы лидера в его волосах, а руки рэпера обнимают талию Гю. Они замирают и задерживают дыхание. Будто перед тем, как нырнуть. Побольше кислорода вдохнуть, кто знает, когда смогут снова оказаться на поверхности?
- Дону-я, - тихо бормочет лидер, перебирая короткие прядки волос на затылке. – Что является причиной твоего странного настроения?
У Дону мурашки бегут от шеи по спине. Растекаются покалывающей сладкой волной и потому мозг совершенно отказываться работать в нормальном режиме. Он чувствует себя таким счастливым от одного того, что Сонгю даёт себя обнять…
- Ты, - не задумываясь о последствиях, бормочет в приятно пахнущую рубашку, зажмуривается и тут же распахивает глаза.
Его словно кипятком обдало и Дону не знает, что делать.
Только когда поднимает глаза на изумлённо замершего Гю, понимает, что, кажется, совершил самую большую ошибку в своей жизни.
Часть 4Часть 4
- Хён, ты в порядке?
От неожиданно прозвучавшего сзади вопроса Дону вздрагивает.
Вечер в общаге выдаётся на редкость тихим. Все по комнатам, а кто не по комнатам, те сидят тише воды ниже травы. Даже странно.
Дону и сам себе удивляется, что сидит тут, в кухне, у окна и смотрит в окно остекленелым взглядом. Всё прокручивает в голове дневное признание лидеру. И смешно и горько, в самом деле, кто за язык-то тянул?
Сонгю, конечно, обалдел, что уж говорить. Поспешный шаг назад, испуганный взгляд, нервно одернутая рубашка и то, как он потом всё время избегал смотреть на рэпера - сказало Дону очень многое. Было немного обидно. Но, поразмыслив, парень понял, что обижаться ему нужно только на себя за свою исключительную несдержанность.
За спиной стоит Сонджон. Переминается с ноги на ногу, робко заглядывает через плечо, словно боясь помешать задумчивому хёну. Пальцы аккуратно касаются тёплой спины, невесомо чертят полоски вниз вдоль позвоночника. Дону отчего-то улыбается этой детскости. Ненавязчивость их макнэ ему нравится.
- В порядке, - говорит он глухо, чуть поворачивая голову. – А ты чего не спишь?
- Так рано ещё… Дону-хён… Вы с Сонгю-хёном поссорились?
Вот чего сейчас хочется меньше всего – отвечать на подобные вопросы.
- Нет.
Сонджон понимающе молчит. Чувствует, наверное, что не туда полез.
А потом обнимает Дону за талию и носом утыкается между лопаток:
- Хён, не переживай. Всё наладится, вот точно тебе говорю, - бормочет он, согревая дыханием кожу через рубашку.
От этого сладко что-то натягивается внутри. Дрожащая струнка звенит, будто готовая вот-вот порваться, а сердце предательски пропускает пару ударов, когда ладошки Сонджона поднимаются выше, ложась на грудь Дону.
Рэпер выдыхает, поворачивается в чужих объятиях и смотрит на смущённого парня спокойно, непоколебимо, уверенно. Уверенность у него лишь в том, что он не может дать какую-то ложную надежду их очаровательному ребёнку. Не посмеет сделать ему больно.
- Я знаю, хён, - кивает Сонджон, будто только что прочитав все мысли старшего. – И не нужно мне ничего объяснять. Дай только разочек попробовать.
Дону бы отказался, но макнэ слишком проворный. Обхватывает шею, тянется и сладким леденцово-лемонным дыханием парализует сознание. Тихонько выдыхает в самые губы и облизывается, будто ожидая, что в последнюю секунду его оттолкнут. Дону придерживает тонкую талию, щурится смешливо, с удивлением отмечая про себя, как нравится ему такой Сонджон.
- Ну, ты же вроде хотел попробовать? – замечает тихо.
Мир замирает вокруг. Кухня превращается в личную Вселенную, центром которой становятся до одури вкусные губы младшего. Терпко-сладкие, мягкие, чуть обветренные, отзывчивые и будто созданные для поцелуев.
Дону всегда знал, что этот мальчишка рождён для того, чтобы его любили. Любили все без исключения. Ему только хотелось верить, что настоящие чувства Сонджону откроет кто-то без боли безответной любви. Видимо, плохо желал.
Тихо простонав что-то, Джонни отстраняется совсем чуть-чуть. Для того, чтобы его лицо оказалось во власти больших тёплых ладоней хёна. Он с лёгкой улыбкой жмурится, получая заключительные поцелуи в уголок губ и кончик носа.
- Любопытство меня погубит, скажешь ты мне, да? – спрашивает тихо, пальцами хватаясь за воротник рубашки Дону.
- Скажу, что мне просто жаль, что…
- Нет! – Сонджон мотает головой и улыбается. – Не нужно. Ты - мой любимый хён, так оно и будет.
Дону мягко улыбается, притягивает парня за затылок и целует в висок.
И тут же замирает, встречаясь взглядом с ошеломлённым лидером, который, судя по всему, стоит на пороге кухни уже довольно долго.
Мелькает мысль, что это место у них в общаге несчастливое.
- Добрый вечер, Сонгю-хён, - как можно ровнее говорит Дону, чувствуя, как вздрагивает в его объятиях Сонджон. – Заходи, не стесняйся. Мы сегодня всем рады.
Он замечает, как побелели костяшки пальцев лидера, когда тот сжал косяк. Как в тёмных глазах появился так редко проскальзывающий там стальной блеск.
И мысленно приготовился к самому худшему.
Часть 5Часть 5
Тишина давит на уши, словно становясь материальной и приобретая очертания бетонной плиты весом в десять тонн. Она заполняет собой небольшое пространство между Сонгю и Дону, старается влезть в этот ничтожный отрезок и кажется, что стены сейчас затрещат от невозможности выдержать это давление. Чжану кажется, если бы лидер умел убивать взглядом, то он был бы уже мёртв. На деле лишь неприятный горький осадок на языке от этого взгляда сейчас удивлённо распахнутых глаз.
Рэпер легонько трогает пальцами подбородок Сонджона, вскинувшего голову тут же.
- Иди.
Младший кивает и, стараясь даже не сталкиваться взглядом с лидером, выскальзывает из кухни.
Тишина надавливает широкими ладонями на оконное стекло и то, Дону готов поклясться, вот-вот осыплется вниз, на улицу, блестящей крошкой. Зашуршит пылью, будто волшебной, из сказок, которые так любят дети.
- Хён, ну что за взгляд? – быть самим собой сейчас куда проще, чем разводить нудные дискуссии и разговоры на тему: «А что это вы тут делали?!».
- Что это было, Дону-я?
- Это было ни «что», а «кто»… Сонджон. Не признал что ли нашего макнэ? – весело фыркает тот и пожимает плечами.
- Не паясничай. Я спрашиваю, что было между вами сейчас?
Дону очень старается не поморщится от этого холодно и резко прозвучавшего «не паясничай», проглатывает обиду и улыбается.
- Поцелуй, хён. Такое бывает между людьми, которые нравятся друг другу, знаешь? Любовь там и все дела.
- У тебя с ним…, - тихо слетает с лидерских губ. – Любовь, значит, да?
- А что если так? Ты запретишь наш служебный роман? – оставаться беззаботным идиотом всё сложнее, но Дону старается. Он вообще очень старательный парень, интересно, оценит это кто-нибудь или нет?
- Это же Сонджон!
- Да, наш милый макнэ… Не переживай, хён. Я же порядочный мужчина, после всего обязательно на нём женюсь, не оставлю обесчестив.
- Дону-я…, - угрожающе сводит брови Сонгю и делает шаг вперёд.
Рэпер с места не двигается, усмехается уголками губ, складывая руки на груди. Лидер выглядит сейчас до того забавно: беззащитно и сердито одновременно, что хочется его обнять. Всего-всего, прижать к себе и снова шептать в аккуратное ушко, что он глупый и самый любимый хён, но… Больше Дону не подтвердит поговорку «Язык мой – враг мой».
Где-то в коридоре вспыхивает свет и заставляет Гю вздрогнуть, чуть пугливо обернуться. Но свет тут же гаснет, будто насмехаясь над неуверенностью лидера. Кухня снова заполнена тусклым светом встроенных в гарнитур лампочек и шелестом ветра в приоткрытом окне.
- Извини за те несдержанные слова, - зачем-то говорит Дону, опуская руки и сжимая ими спинку стула. – Вовсе не ты был причиной моего состояния. Это я под влиянием момента ляпнул не подумав.
Сонгю смотрит снова удивлённо. Будто становится ниже ростом и опускает голову. В нём в момент не остаётся ни обиды, ни воинственности, что была лишь пару секунд назад. Кивает медленно, понятливо, но Дону кажется, что сейчас он снова сделал что-то не то. И это «не то» гораздо хуже предыдущего.
Откуда-то из гостиной слышен смех Сонджона и голос Ухёна, зовущий его, Чжана.
Парень выдыхает, распугивая пылинки, кружащиеся в полумраке и идёт к выходу.
По пути аккуратно ерошит чужие мягкие волосы:
- Хён, всё хорошо?
- Хорошо, Дону-я.
Когда-то этих слов было достаточно, чтобы он успокоился. Но теперь ему кажется, что его лидер врёт. И только снова настойчиво зовущий его Ухён отвлекает от желания вытрясти из Сонгю правду. Дону чуть сжимает чужие пальцы в своей руке и уходит.
Часть 6Часть 6
Остаток вечера и весь последующий день Дону проводит в состоянии бурного веселья с Ухёном. Он даже толком не понимает, как всё началось, но как-то вышло, что Нам стал тем, с кем проще было переносить свои душевные метания. Конечно, Дону был не настолько самоубийцей, чтобы изливать этой язве местного разлива душу, но… что-то было в нём такое. Настраивающее на нужный позитивный лад, заставляющее перестать думать о поникшем лидере.
Впрочем, мешало то, что последний бросал на рэпера такие взгляды, от которых Дону будто мороз пробирал по коже. Не то тоска, не то отчаяние в тёмных глазах, поспешно прикрывающихся ресницами. Дону не мог понять, но очень хотел, и это желание доходило до абсурда.
Ухён отвлекал. Незамысловато дёргая и теребя вот-вот готового впасть в состояние острой лидеронедостаточности Чжана. Тот лишь благодарно сгребал в охапку своего невольного спасителя и с лёгкой тоской вспоминал съёмки «Короля Рейтинга». Если бы сладкозвучные напевы Нама были не игрой на камеру и не фансервисом, Дону бы, наверное, был не против, чтобы он стал объектом его странной и какой-то больной любви. Любить Ухёна казалось просто. Принимать его недостатки не составляло особого труда, пускать с ним сердечки в толпу фанаток было доброй традицией… Так почему же надо было по уши влюбиться в такого хрупкого и неприкосновенного Сонгю?!
Дону думал об этом уже в машине, когда они возвращались в общежитие.
Над ухом что-то вещал Нам о том, как несправедлив мир и как ему хочется пару дней отсыпаться и не слышать ни о каких съёмках и конференциях. Иногда он размахивал руками, закидывал их на Дону и требовал поддержать его. С другого боку пристроился Сонджон, уткнувшись в какую-то игрушку на своём телефоне.
Впереди молча, но очень ощутимо слал в Космос лучи ненависти к миру лидер. Дону смотрел на ершистый затылок и тихонько улыбался. Ему сейчас вся его жизнь за последние дни казалась длинным и слишком уж неправдоподобным сном. Сам он себе казался неправильным, но…
Сонгю ловит его взгляд в зеркале заднего вида и на тридцать секунд мир перестаёт вертеться. Дону в эти мгновения чувствует, как теряет под собой опору, хотя куда к чёрту может подеваться этот автомобиль?! И он злится на себя за такую реакцию, отводит взгляд и предпочитает внимать оживлённому Ухёну.
Сонджон переводит взгляд с лидера на рэпера и недовольно фыркает:
- Вот же идиоты, а не хёны.
Но его никто не слышит.
Все устали. Всем хочется просто пойти в комнаты и раскидать себя по горизонтальной поверхности до самого утра.
Дону задумчиво сидит на диване в гостиной и думает о хрупком Гю. Ему даже прикасаться к лидеру страшно порой, не то что в чувствах признаваться. Да нет, оно понятно, что его хён – мужик и вообще… он же лидер как никак. Порой несгибаемый и злой, как тыща чертей, но… Это же Сонгю. Нельзя с ним так, думает Дону. Нельзя сразу всё вываливать на голову. «А что ты сделал, позволь тебя спросить?» интересуется ехидно внутренний почему-то голосом Нама. Дону поводит плечами. Он не знает, верить ли собственным глазам и ощущениям, но по всему выходит, что настроение лидера напрямую зависит от вчерашних слов о непричастности оного к состоянию его, Дону. Задел? Обидел? Что…что, боже всемогущий, происходит в этой голове?!
Чжан трёт глаза и отчаянно хочет завыть на люстру за неимением луны. Он так не привык к состоянию самоанализа, что даётся оно ему с огромным трудом.
- Дону.
Дону подскакивает над диваном на несколько сантиметров от неожиданности.
Сонгю же смотрит серьёзно с порога и даже как-то… холодно?
- Х-хён?
- Ты чего тут? Спать иди.
- Не хочу я.
- А я тебя не спрашиваю, хочешь или нет. Сказал – спать.
- А ты мне что, мамочка?
- Я тебе - лидер!
Дону сжимает пальцы, взгляд не отводит. Ему вообще сейчас очень гадко и обидно за такой тон, за такое отношение. Хотя он и понимает, что, возможно виноват сам. Только в чём? Почему нельзя просто взять и сказать ему, где он ошибся?! Зачем сразу так?..
- А я думал, что ты мне друг, - замечает он тихо, поднимается, и больше не смотря на Сонгю, идёт к выходу из гостиной.
Уже на пороге тёплые пальцы ловят его запястье.
Дону всегда хотел быть чуть-чуть выше Гю, чтобы можно было легко достать губами до пушистой макушки. Сейчас это желание кажется глупым и нелепым.
- Дону-я…, - Сонгю хочет продолжить.
Может быть, извиниться, может быть ещё что-нибудь в духе недавнего сказать.
Но рэпер только руку выдёргивает:
- Спокойной ночи, лидер, - говорит он устало.
Нет сил больше ни на притворство, ни на радость. Хочется только закрыть глаза и скорее заснуть. Возможно, утром, когда он проснётся, всё действительно окажется лишь сном.
Часть 7Часть 7
Оно может быть неровным и кривым. Но я не могу иначе такое. Как вышло.
____________________________________________________________________________
Растёртый рыжий, размазанный из-за капель дождя.
Витрины магазинов сливаются в единое целое, в полосу отчаяния, за которым долгожданный, нужный, важный.
Пальцы скребут до противного скрипа. Кажется, стекло вот-вот пойдёт трещинами. Кажется. Только кажется.
Твои волосы давно уже не такого цвета, так почему сейчас я вижу тебя таким. Когда ты последний раз так смотрел? Когда я видел последний раз в твоих глазах столько боли? Я хочу вытрясти из тебя всю правду сейчас. Что… что произошло? И почему у меня внутри сейчас чёрная дыра, которая вот-вот затянет в себя меня всего?.. Вот же потеха будет…моя собственная дыра меня засосала, как какой-то новомодный моющий пылесос.
«Гляньте-ка!» крикнет кто-нибудь из прохожих: «Да это же Чжан Дону и его Чёрная Дыра! Она его сделала!». То-то смеху будет.
Но среди витрин только я. Истукан, мокнущий под дождём. Смотрящий на всполох ярко-рыжего за запотевшим мокрым стеклом. И не понимающий, что ему делать с разрастающейся в груди 3C 371. Да, той самой, что из созвездия Дракона.
До меня медленно доходит, что если есть эта дыра, значит из меня как из наполненной ванны, выдернули пробку. Судорожно втягиваю воздух через сжатые зубы. Пробку. Вытянули. Из… НЕТ!
Ты поёшь что-то. Надрывно. До дрожи сладко тянешь своим сводящим с ума голосом. Я не слышу, но мне и не нужно это, я же прекрасно помню, как ты умеешь это делать. И только от одного этого у меня слабеют ноги.
Упираюсь лбом в холодное стекло.
- Вернись.
Наверное, я должен был закричать, но мне кажется, что я даже не шепнул, а просто пошевелил губами. Это, наверное, воспоминания о твоём голосе оглушили меня?..
Меня охватывает паника. Безжалостно сдавливает кривыми жёсткими пальцами всё существо, крутит и ломает. Я чувствую себя потерянным среди витрин, которые показывают мне мой разрушающийся мир, который был заключён в единственном тебе. Какая печальная проза жизни никому неинтересного человека. Не айдола вовсе.
Я отшатываюсь от стекла, будто обжёгшись и бегу… а, может быть, еле иду или вовсе ползу… не понимаю. Я просто хочу выбраться из этой галереи тебя. Не видеть, даже не думать о том, что моя 3C 371 сейчас всё же затянет меня. Потому что нет больше пробки. Нет больше никого, кто мог бы стать заменой. Замены тебя не существует. Не может быть двух тебя. Невозможно.
Меня оглушает. Рёв толпы. Вскидываю голову и смотрю ошалевшими глазами. Только кроме леса рук сразу вижу рыжее. И всё внутри снова сходит с ума. И ноги слабеют, но теперь я бегу. Я почти лечу. Сбивая кого-то с ног, спотыкаясь, цепляясь…
Сцена. Мы выступали на таких тысячи раз. Миллионы. И я думаю, что мне там с тобой самое место, только бы ты сейчас увидел меня и улыбнулся.
Цепляюсь за самый край и отчаянно пытаюсь поймать твой взгляд. И когда ты вдруг смотришь на меня, я понимаю, что…
Мир сзади с треском осыпается осколками. А ты продолжаешь петь что-то о белых крыльях, о Солнце и ветре. Я едва понимаю. Только осознаю, что ты смотришь в упор на меня и не видишь…совсем…
- Гю…
Твоя боль. Почему так много её?
- Гю…!
Ну, услышь же меня, чёрт дери!
- СОНГЮ!!!
Дону вздрагивает всем телом, резко садится в кровати и попадает в чьи-то крепкие объятия.
- Тише. Успокойся.
Этот голос. Он сейчас не поёт, а просто шепчет куда-то в волосы.
Чжан думает, что обязательно потом попросит у него за всё прощения. И скажет что Гю ему нужен. Хватит уже играть в молчанку и недомолвки. Но сейчас… его лидер видит его. Обнимает его. И от этого так хорошо…
Дону зажмуривается крепко, стискивает лидера в объятиях и плачет.
Часть 8Часть 8
Ему всегда казалось, что фразы вроде: «Чувак, ты меня так понимаешь!» он должен говорить Хое. Как-то… вроде бы они такие бро по жизни, но… Дону усмехается, трёт виски пальцами и пытается поймать мысленно за хвост тот момент, когда подобное стало правильнее звучать в адрес Ухёна. Да не то что бы с Хоей какой-то разлад был. Нет, Ховон как всегда был рядом. Спокойный и улыбчивый. Только вот… самому Чжану спокойнее было с Намом, который вечно язвил не по делу и порой вообще явно нарывался на процедуру «фэйсом об тэйбл». По традиции.
Вечер был тёплым, насколько он может быть тёплым уже поздней осенью. Воздух горчил, ветер играл на тротуаре с осыпавшейся листвой, звёзды были похожи на горсти драгоценных камней и висели так низко, что Дону казалось – протяни руку и пресловутое и скрипящее на зубах от какой-то ненатуральной искренности: «Я достану для тебя звёзды с неба!» станет реальностью. Он даже попробовал. Но пальцы поймали только прохладно-горький осенний воздух и клочок пара, срывающегося с губ.
- Страдаешь, Ромео?
Дону чуть покосился на пристроившегося рядом с облюбованной им лавкой Ухёна.
- Не совсем. Но если ты собираешься сыграть роль Джульетты, я тебя разочарую – характером не вышел.
Нам хмыкает и садится на другой край. Закидывает ногу на ногу и всем видом будто говорит: «Царь слушает тебя, начинай ныть». Дону с трудом удерживается от того, чтобы закатить глаза. Это ещё про того парня… Кюхёна из Джуниоров говорят, что он эвил? Они просто плохо знают их Намстара. Но на губы просится тёплая улыбка просто от одной мысли, что Ухён пришёл сюда за ним.
В голове уже давно бардак. Какой бы яркой и уверенной не была мысль о том, что пора расставить акценты в его отношении к лидеру прошлой ночью, к утру она развеялась и осталась снова одна неуверенность в том, что самому лидеру оно надо.
- Мне долго ждать, когда ты родишь мысль?
- Как ты разговариваешь со старшим? – вяло возмущается Дону просто для приличия.
Он давно понял, что этому наглому засранцу готов позволить куда больше, чем даже своему лучшему другу. И от того снова стало странно.
- И почему ты?
- Чего?
- Почему, говорю, ты?
- Я? Хён, только не говори, что ты влюбился в меня! Мне нравятся женщины другого склада и темперамента, прости…
- Да иди ты, - смеётся Чжан и Ухён вторит ему тихим смехом.
- И всё же что ты имел ввиду?
Дону задумчиво трёт переносицу:
- Почему ты стал мне таким близким, вот что меня интересует?
- Просто ты любишь плохих парней, - самодовольно ухмыляется тот и незаметно придвигается ближе. – Но вот в спутниках жизни хочешь видеть кого-то совсем на меня не похожего.
Рэпер чуть вздрагивает и скашивает на Нама взгляд. Тот спокойно рассматривает что-то только ему доступное на другой стороне улицы и блаженно жмурится, вдыхая свежий вечерний воздух.
- А ты расстроен? Хотел заполучить меня в качестве своей жены?
- Конечно, для тебя, хён, я даже сделал бы скидку и изменил своим предпочтениям.
- Но я не вижу обручального кольца и ты не встал передо мной на колени, так что…
- Да ты романтик!
- Можно подумать, для тебя это стало открытием.
Они замолкают, смотрят друг на друга и тут же прыскают от смеха.
Дону, кажется, понимает, почему Ухён стал ему именно тем, кем стал. Только вот найти слов для этого не может. Возможно, потому что это куда тоньше обычного определения «друг». Где-то на гране отношений между любовью и дружбой создаётся такое вот крепкое и странное, когда ты готов впустить в себя человека целиком, зная, что никаких корыстных целей он не преследует. И даже не смотря на то, что Ухён бывает той ещё заразой, Дону не боится и не считает это глупым. Просто потому что, вероятно, именно такой он нужен ему, Чжану. Острый на язык, резкий, порой злой и насмешливый, но за этим всем умеющий быть тёплым, добрым и понимающим.
- Хён, почему ты выбрал его?
Дону было открывает рот, чтобы сказать: «Не понимаю о чём ты!», но вовремя тормозит себя. Если он только что выяснил значимость Ухёна для себя, это не те слова, которые должны прозвучать.
- Наверное, у меня просто не было выбора. Любовь его, как правило, не даёт.
- Чертовски несправедливая она штука, скажи?
- Согласен. Ухён-а…
- М?
Они молчат некоторое время. Дону рассматривает собственные переплетённые пальцы, Нам изучает затылок старшего.
- Ты давно понял?
- Наверное, раньше, чем ты сам.
- И никому не говорил?
- Хён, я что, действительно похож на такую скотину?
- Ну…, - Дону выпрямляется, откидывается на лавку и смотрит на чуть хмурого парня. Ему забавно видеть Нама таким. Непривычно немного, но он решает, что пора уже привыкать, раз так всё сложилось.
- Нет. Вовсе нет.
- Это ты так считаешь или просто не хочешь меня обидеть? – выгибает бровь Ухён.
- Я так считаю.
Главный вокалист улыбается уголками губ.
- Убедил. Хён, знаешь что?
- Что?
- Я бы вот не позволил на его месте тебе сидеть тут и переживать.
Дону прикрывает глаза. Что поделать, лидер не из тех, видимо, кто сделает в чём-то подобном первый шаг. Или просто ему это ненужно… Или… От этих «или» голова пухнет дико. Чжан трясёт головой и замечает, не открывая глаз:
- Тогда я всё же подумаю о том, чтобы стать твоей женой.
Весёлый хохот Ухёна сгоняет стайку птиц с ветвей соседнего дерева и заставляет выглянуть в открытое окно Хою, который тут же интересуется приступом неуёмного веселья.
А Дону чувствует в солнечном сплетении пушистое тепло, от которого хочется улыбаться. И он не сопротивляется этому желанию.
Часть 9Часть 9
Это всё было просто шуткой, честное слово – сказал бы он, если бы его об этом попросили. Просто была песня и их милый макнэ, который так очаровательно вертелся вокруг. А Дону давно хотел пошутить на эту тему. Да разве никто не знает о том, что Ли Сонджону надо было девчонкой родиться?! Кажется, вся Корея в курсе и даже за её пределами люди что-то на этот счёт подозревают. А песня была очень такой… романтичной и концерт весь проходил так тепло и легко, что желание просто слегка пошалить возникло весьма предсказуемо. Всё словно по сценарию и не придраться.
Ухён запел свою партию, когда проворные руки рэпера выудили откуда-то немного помятый свадебный венок из белых цветов и жемчужин.
Зал предсказуемо взвыл от восторга, предвкушая выбор невесты. А потом ещё громче от того, на чью пушистую макушку лёг этот самый венок.
Сонджон глянул на Дону взглядом: «Хён, ты такая бессердечная сволочь, но я люблю тебя». Мёнсу одобрительно ухмыльнулся, Сонёль открыл рот от удивления, Хоя на мгновение забыл свой текст, Ухён готов был на месте съесть свой микрофон, судя по его лицу, а Сонгю… Сонгю просто передёрнул плечами и отвернулся.
Было смешно и весело всем. Кроме лидера. Так уж вышло, что Дону с лёту мог угадывать, что сейчас на душе у их строгого, но справедливого. Встроено у него что-то было внутри, видимо. Какой-то специальный датчик, для определения лидерского настроения. И вот сейчас неестественно прямая спина давала рэперу ясно понять, что сейчас к Сонгю лучше не лезть.
Инстинкт самосохранения у Чжана отсутствовал в моменты, когда дело касалось Гю. Внутри всё наполнялось какой-то сумасшедшей эйфорией и адреналином, видимо, от предвкушения, что сейчас он получит от хёна по щам, да так, что приходить в себя будет ещё неделю. Не пугал и взгляд лидера, убивающий на месте лучше всяких молний. Дону и рад бы эффектно задымиться и превратиться в кучку пепла, но он не волшебник… А Сонгю тоже просто человек, потому они обходятся вот такой игрой – убийственный взгляд vs самая очаровательная улыбка, какая есть у Дону в арсенале. Кто кого?
Гостиная полнится сумерками и тишиной. Они так мастерски умеют выбирать время, когда все уже по комнатам. Дону даже хочет радостно хлопнуть в ладоши и поздравить их обоих с этим, но Сонгю по прежнему пытается распилить его взглядом на две равные части.
- Хён, если тебе есть, что сказать, то говори, - щедро предлагает Чжан, прекрасно зная, что Гю себе скорее язык откусит, чем выложит всё как есть.
- О чём ты, Дону-я? – наигранно спокойно и даже чуть мягко интересуется тот.
- О твоём взгляде, в котором столько жажды крови. Чьей только? Моей или Сонджона?
- Тебе кажется.
- Мне не кажется, хён, - Дону качает головой. – Мне не кажется, теперь я точно знаю.
- Теперь? – вскидывает голову Гю и смотрит так, будто готов прямо сейчас защищать свои честь и достоинство любыми способами.
Вместо ответа Дону делает шаг к Сонгю. Тот вздрагивает и машинально отступает назад. Так они передвигаются ровно до того момента, как лидер упирается лопатками в стену и понимает, что бежать некуда. А Дону довольно улыбается и добивает оставшееся между ними расстояние парой широких шагов.
- Бежать вздумал?
Жажда крови сменяется лёгкой паникой в тёмных глазах. В самом деле, кто знает, что у чудного рэпера на уме…
Дону ещё с той ночи, когда очутился в объятиях Гю, думает о том, что на самом деле, кажется, понимает причину всех этих перепадов настроения их строгого, но справедливого. Он, конечно, не льстит себе особо, но что если?.. Ведь можно же просто попробовать, посмотреть на реакцию… Всё станет понятно сразу, да?
Сонгю что-то хочет сказать, но успевает только открыть рот, а ладони Дону уже обхватили его лицо и губы прижались к губам, заставляя всё невысказанное превратиться в судорожный выдох. Дону может поклясться, он никогда и никого не целовал так самозабвенно. И никто не отвечал ему так неуверенно и робко, как Сонгю… так что хотелось ещё.
- Хён! – звучит с порога радостное, а следом испуганное. – Ой!
Чжан мысленно чертыхнулся.
Минутное замешательство и Гю тут же сбегает. Дону бьётся головой о стену и нервно смеётся.
- Прости, - виновато бормочет Сонджон. - Я не хотел.
- Знаю. Забудь, не страшно, - врёт сам себе рэпер.
Ему сейчас страшно. Он не понимает, от чего, но этот страх накрывает с головой. Дону стоически гонит его прочь. Он надеется, что утром всё встанет на свои места, хотя что-то подсказывает, что не будет такого.
- Я напугал его? – спрашивает скорее у пространства.
- Думаю, есть такое, - отвечает пространство голосом макнэ.
Дону прислоняется спиной к стене и смотрит на младшего внимательно.
- Дону-хён, сначала надо было признаться.
- Так ты подслушивал?
- Я…нет, я…, - краснеет щеками Сонджон. – Так вышло.
- И зачем же помешал нам? – склоняет на бок голову Дону.
- Хён, ты идиот? Я же… ревную. Но я не хотел! Само… само так вышло.
Чжан трёт пальцами лоб и фыркает. Ох уж эти чувства…
- Ладно, мелкий пакостник, - серьёзно, но со смешинками в глазах, говорит он. – Я иду исправлять ситуацию. А ты сиди тут и не лезь, а не то…
Его только на пороге останавливает вопрос парня:
- Хён, зачем ты так пошутил сегодня с венком?
- Просто тебе подошло.
- Это было…
- Знаю, прости. Не повторю.
Дону не видит, как Сонджон тихонько кивает, прикусывая губу. Не видит, но чувствует, как больно сделал дорогому человеку. Потому не оборачивается, обещая самому себе, что потом они обязательно вместе что-нибудь придумают.
Ведь никто не виноват, что самый дорогой для Дону человек – невыносимый гордый лидер.
Часть 10Часть 10
Сонгю нет в спальне. И в общежитии тоже. Дону не знает, куда их ненормальный, но неоспоримо строгий, но справедливый лидер намылился поздней ночью, когда приличным айдолам спать после работы полагается. Дону не знает, что сказать этому самому лидеру, когда найдёт его. Как подступится к напряжённой прямой спине, как обнять его, такого гордого и обиженного, вероятно, на такое обращение с ним. Как сделать так, чтобы пропала напрочь вся эта непонятная нездоровая атмосфера между ними. Куда деть неловкость в молчании и как снова быть самим собой, когда они наедине. Ведь любовь это не катастрофа, правда же?
Дону накидывает куртку, натягивает кеды, нахлобучивает кепку на голову. Краем глаза замечает прижавшегося к косяку Сонджона, который тихо наблюдает и только кусает губы. Дону думает, что вот сейчас, когда дверь за ним закроется, то сердце их младшего с мелодичным звоном разобьётся. Такое пустое и красивое сравнение… Нет, Сонджон будет самим собой и дальше. Он у них вообще до того устойчивый и сильный, что порой восхищение берёт. Только вот как скоро он снова сможет полюбить так чисто, как делает это сейчас? Чжан не то чтобы себе льстит. Он просто видит. Их макне, как на ладони. Открытая книга, чёрным по белому. Ровный почерк чувств, ни одной помарки. Джонни уверен в том, что Дону – тот, кто нужен ему. Через минуту всё изменится. И Дону думает, что не хочет такого для их любимого младшего.
- Эй.
Вздрагивает. Даже в полумраке видно. Словно бы его дрожь по воздуху передаётся и самому рэперу.
- Хён?
- Иди спать.
- Но…
- Я понимаю. Я знаю, чего ты ждёшь, Сонджон. Прости. Но я не передумаю и не откажусь от него.
- Но он же…
Чжан с интересом склоняет голову на бок:
- Он что?
- Не понимает твоих чувств! Не видит их!
- Тише, дурень, чего орёшь как оглашенный? – Дону идёт к младшему, а тот весь в струнку превращается и смотрит круглыми глазами.
Широкая тёплая ладонь ложится на пушистую макушку и чуть треплет:
- Прости меня, ладно? Я всё равно не могу отказаться. Что поделать.
- Любовь зла, да? – шепчет тихо Ли.
- Точно. И сейчас именно ты понимаешь это как никто другой.
Сонджон обнимает его крепко, носом утыкается в куртку и зажмуривается сильно, будто сейчас желает врасти в своего хёна и остаться навсегда вот так.
- Я тебя…
- Знаю. Я знаю. И я тебя. Прости, что не так, как тебе этого хочется.
Кивает. Поднимает глаза на Дону и чуть улыбается.
- Главное, будь всегда моим хёном.
- Ну, от этого тебе точно не избавиться, малыш. Всё. Спать.
Дону разворачивается и идёт к двери. Уже на пороге слышит тихое:
- Будь с ним счастлив, хён.
Промозгло. На город тихо призрачной вуалью опустился туман. Фонари похожи из-за него на масляные пятна, светят тускло и от них почти никакого толку.
А гордый лидер обнаруживается в минутах двадцати пешей прогулки от общежития. Сидит на лавке, сцепив пальцы рук, и смотрит прямо перед собой остекленевшим взглядом.
Дону вздыхает. Он привык к прямоте, так, может быть, продолжать пороть правду матку?
- Не самое лучшее время для прогулок, хён.
Гю только не подскакивает и смотрит на него ошалевшим взглядом.
- Дону… ты… тьфу, напугал!
- Второй раз за вечер. Экий я ужас, летящий на крыльях ночи, - чешет переносицу Дону.
Сонгю улыбается уголками губ и фыркает.
Чжану кажется, что сейчас всё как обычно. Вот вроде и не было этой чёртовой сцены в гостиной. Только проблема в том, что она была. И любовь никуда не делась. При всём уважении к своему лидеру Дону не хочет и не может делать вид, что ничего такого нет.
- Хён, можно?
Сонгю чуть двигается в сторону, позволяя рэперу занять уже нагретое им место.
- Нам надо поговорить, да? – голос лидера звучит неуверенно.
- Мне нужно сказать. А тебе нужно решить, - поправил Дону.
- Сказать что? Что я должен решить? Ты что, собрался из группы уходить?! Из-за такой глупости..?!
- Хён! Притормози. Тебе что, мозги тут продуло, пока ты дышал свежим воздухом? – Дону обалдело моргает. – Я никуда не собрался уходить. Куда я вообще денусь, когда…
Он замолкает и трёт переносицу.
Все сомнения должны сейчас отойти в сторону. Надо/не надо это лидеру – тоже. Признаться, значит всего лишь открыться человеку, а не поставить перед ним задачу вроде «Люби меня тоже!». Дону устал от своих чувств. От того, насколько сильными они порой бывают, а выразить это не получается ни словом, ни делом, потому что… Потому что не хочется потом жалеть. Наверное, признаться – значит поставить перед фактом «Люблю, потому так и веду себя, что поделать». Это всё же его чувства и Чжан совершенно не хочет их стыдиться или считать, что они какие-то неправильные.
Сонгю смотрит пристально и напряжённо.
- Когда что, Дону-я?
- Ты что, правда, не понимаешь, а? – жалобно спрашивает тот, всё ещё надеясь, что его чувства не были столь незаметными.
Мотает головой.
- Вот же…, - Дону вздыхает. – Когда я… Когда я тебя люблю.
Туман сегодня слишком густой. Как будто пролили молоко. В радиусе пары метров уже ничего не видно, только всё эти оранжево-масляные пятнышки фонарей, как будто где-то в тумане притаилась огромная божья коровка.
Дону вздрагивает, когда к нему прижимаются и тихо бормочут куда-то в шею:
- А я боялся, что надумываю себе всякого.
- Наду…что?
- Ну что ты это ради фансервиса и…
- Ну, знаешь ли! Я и фансервис… Ну тебя, хён, честное слово!
- Стой, стой! Не уходи…
- Куда бы я делся с подводной лодки.
- Дону-я…
- Чего тебе, слишком много думающий лидер?
- Ну не смотри так. Ты же меня знаешь.
- Даже слишком хорошо знаю, это тебе спасает жизнь.
- Не говори так серьёзно, а то я подумаю, что ты действительно готов меня придушить…
- Нет, чуть-чуть перегрызть горло.
- Кровожадный…
- Гю.
- Ммм? Ой…ах… Дону, ты что?! Мы же на улице!
- Я не услышал ответ, знаешь ли.
- Ох… как приличная девушка я должен подумать. И уже после дать свой положительный ответ.
- Положительный ответ на что, хён?
- На то чтобы встре… ой… ты же мне не предлагал, да?.. И чего ты смеёшься?! Ууу, злыдень ты!
- Сонгю-хён, ты просто неподражаем, заявляю совершенно официально!
- Я знаю…
- Ну что ты? В самом деле. Хочешь, чтобы я сделал тебе предложение руки и сердца?
- Т-только не сейчас… мне кажется, я больше не выдержу. Давай вернёмся домой?
- Давай.
- Дону-я…
- М?
- Я так рад… Рад что ты… и… В общем… вот. Ну что ты опять улыбаешься?! Я же не клоун, в самом деле!
- Ты нет. Ты мой чудесный Гю-джи-джи. И я тоже рад…Ну что, пошли уже? Не лето всё же.
Туман словно делается ещё гуще, когда Дону берёт в свою руку прохладные пальцы лидера. Ему даже не верится, что столько дней переживаний и метаний превратились в нечто новое. В то, во что он и поверить не смел, но оно вот сейчас тёплым мягким клубочком свернулось в солнечном сплетении.
- У тебя пальцы горячие такие, - бормочет Сонгю, идя чуть позади и сжимая его ладонь.
- Я не сидел в отличие от тебя полчаса на улице, - напоминает Чжан с улыбкой.
- Дону-я…
Они останавливаются и рэпер оборачивается. Его лицо тут же оказывается в плену прохладных ладоней лидера.
- Хён?
- И я тебя тоже, - выдыхает тот и прижимается губами к его губам.
В этот момент Дону думает, что всё пережитое им того стоило.
И тучи перестали заслонять Солнце.
Автор: Нанатян.
Фандом: Infinite
Рейтинг: PG
Пейринг: DongGyu, DongJong (скорее односторонее), 2Woo like a friends, остальные пляшут с бубнами на фоне.
Жанр: слэш, hurt/comfort, angst, romance.
Размер: мини
Дисклаймер: всех не мне, мне только домыслы.
Комментарии: Как и всякие зарисовки по ним, эта вещь - настроенческая. Ещо...Каждая глава появляется ровно тогда, когда я понимаю, что вот прямо сейчас я должна их написать.
Особой смысловой нагрузки не содержит. Клубок чувств и эмоций.
И...
Дону ведь не может быть всегда рубахой-парнем. Когда-то и его позитив даёт сбой. И это совершенно понятное явление.
Описание: Не претендующая на оригинальность любовь простого рэпера к его лидеру.
Посвящение: Гю и Юль <3
Коллажи: DongJong | DongGyu | 2Woo
Часть 1Часть 1
Таким он бывает крайне редко. Но всё же бывает.
В такие моменты, кажется, никто из оставшейся шестёрки не знает, как к нему подойти. Теряются и смотрят так, словно им подделку подсунули, а не их рэпера. Впрочем, когда он такой, он почти не замечает этих чуть обиженных и немного тоскливых взглядов.
Когда накатывает и сдавливает виски усталостью и каким-то глухим отчаянием, от которого хочется выть, он предпочитает просто не думать ни о чём. Натянуть наушники и раствориться в музыке. И чтобы никто не трогал. Побыть в одиночестве – вот что нужно ему в этот момент.
В такие дни в их общежитии гаснет их личное Солнце. И становится страшно неуютно.
Сонгю и рад бы что-то сделать, но только вот, ему прекрасно известно, что невозможно всю жизнь быть бесхитростным, весёлым и открытым. Ему знакомо состояние Дону, возможно, как ни кому из других ребят. Именно потому его взгляд тоскливее, чем даже у, привыкшего к тёплым объятиям Дону-хёна, Сонджона. Ему хочется помочь, но он лишь неуверенно бросает взгляд на друга и не лезет.
Он не замечает, как тот поднимает голову и провожает его долгим взглядом.
За окном глубокая ночь. Все уже давно спят – завтра ранний подъём и новый круговорот дел. Осточертело, конечно, но что поделать.
Сонгю замирает на пороге кухни, когда видит за столом Дону. Тот всё так же слушает музыку, увлечённо копается в телефоне и, кажется, совсем его не замечает.
Возможно, именно это становится последний каплей, и лидер подходит, уверенно тянет наушники рэпера, заставляя прервать прослушивание.
- Гю-джи-джи?
- Слава Богу, помнишь, как меня зовут. Долго собираешься сидеть тут?
- Я не хочу спать…
- А я тебя не спрашиваю, хочешь ты или нет. Завтра из-за тебя вся группа пострадает…
Дону прожигает его хмурым взглядом и Гю тут же прикусывает язык. Он не знает, почему его так разозлило всё это… сидение в одиночестве, музыка, отстранённость.
- Что у тебя случилось? – уже мягче и тише спрашивает он, отпуская наушники.
Ему кажется, что сейчас Дону его просто и незатейливо пошлёт и не станет после таких наездов отвечать на вопросы. Это было бы справедливо, хотя обидно.
- Ничего.
- Чжан Дону, не ври мне, пожалуйста! Когда у тебя ничего не происходит, ты вырабатываешь энергии столько, что тебя хоть в виде генератора используй! – Сонгю возмущённо вскидывается и тут же снова тихо спрашивает. – Ну что, Дону?
Тот молчит. Уже не такой хмурый, но всё равно пока ещё непривычный лидеру парень, чья улыбка осветила бы половину Сеула ночью.
- Да нет, хён. Всё в порядке…, - вдруг говорит он. - Это просто усталость, честно. Такая, знаешь… которая после сна не проходит, потому надо как-то просто пережить что ли.
- Зачем тогда ты переживаешь её в одиночестве? Ведь у тебя есть мы.
Дону вскидывает глаза и смотрит на Сонгю спокойно, но до того цепко, что следующее предложение лидер из себя выдыхает, забыв сделать вдох потом:
- У тебя есть я…
Ему кажется, что плечи рэпера расслабляются. Вообще будто до этого тот был каменным монолитом, а теперь сбросил с себя эту окаменелость и задышал свободно.
- Спасибо, хён, - бормочет тихо. – Непривычно мне как-то… грузить вас не хочется. У вас и своих проблем…
- Дурак, - Сонгю не особо думает о том, что делает, но внезапно обнаруживает себя обнимающего тёплые покатые плечи своего шебутного наказания.
Дону сначала снова напрягается а потом стискивает Гю крепко и прячется носом у того где-то в шее.
- Мы же одна семья, помнишь? – бормочет лидер, гладя его по волосам, как маленького ребёнка. – Я не хочу, чтобы ты думал всякие глупости. Просто обещай, что больше не будешь закрываться от нас. Мы вместе куда быстрее справимся с твоей усталостью.
Дону что-то согласно мычит, и спорить уже не собирается.
Сонгю улыбается тихонько и прикрывает глаза. Всё же дети они у него ещё… иногда до того глупые, что приходится такие простые истины разжёвывать. Впрочем, главное, что в итоге всё хорошо и Сонджон больше не будет таким расстроенным из-за того, что Дону снова один слушает на кухне музыку.
Да и он, Гю, будет в состоянии сделать для их Солнца хоть что-то. Лишь бы тот снова улыбался.
Часть 2Часть 2
Дону очень сдерживается, памятуя о молчаливом обещании своему лидеру. Он, конечно, не был уверен в том, что коллективная терапия против его личных тараканов действительно поможет. Впрочем, что там… Это даже не тараканы, это вполне банальная штука под названием «любовь».
Дону думает об этом, смотря на помятого себя в зеркало, и ухмыляется, выдавая бодрое: «Хоу-хоу-хоу!» на манер Санты. Действительно, более банального и нелепого случиться просто не могло. И ладно в девчонку какую-то…
- Дону-я!
Сердце привычно замирает, падает куда-то в желудок и бездыханно остаётся трепыхаться там только от одного звука знакомого голоса. Дону в такие моменты себя страшно не любит. Он ненавидит зашкаливающий пульс, моментально потеющие ладони и затуманенное сознание. Ощущение, что у него начинается банальная горячка, от которой нешуточно лихорадит.
Горячка, тем временем, стучится в дверь ванной:
- Дону-я, ты долго ещё? Тут живая очередь.
- Да-да, хён! Сейчас я… мне осталось подпудрить носик! – радостно вещает Дону.
Выдыхает, опираясь руками на раковину, и качает головой: «Вот придурок ты, Чжан Дону, а…».
Споласкивает лицо холодной водой и всё же выходит из ванной, освобождая место страждущим. На выходе получает недовольное бурчание от Мёнсу, по пути до комнаты ловит тёплую улыбку макне, треплет того по волосам. «Хёёёён, ну хён…» то ли смущается, то наслаждается во всю Сонджон.
Очередь в ванную становится слишком уж оживлённой. Дону кажется, что их тут не семеро, а семьдесят как минимум. Он удивлённо гадает, как шесть человек могут развести такой балаган. Вернее пять, потому что строгого, но справедливого лидера отчего-то на горизонте не видно. Иначе бы он всех уже построил… ну попробовал бы точно.
Дону выглядывает в коридор, где идёт борьба за место под душем. Думает ровно две секунды и идёт в сторону кухни.
Строгий, но справедливый, кажется, впал в нирвану и ныне пребывает там, замерев у окна и долгим взглядом рассматривая нечто, только его взору доступное.
Удачно совпавший с нирваной выходной пришёлся очень кстати. Дону казалось, что из подобного состояния вытащить Сонгю очень непросто. Возможно, у него тоже свои тараканы. Или своя любовь.
Сердце от этой мысли неприятно сжимается. И ему вдруг очень хочется уткнуться в аккуратное лидерское ухо и долго-долго шептать и умолять любить его, Дону. Но он просто подходит и становится рядышком, украдкой смотря на задумчивого Гю.
- Дону-я, - вздрагивает тот от неожиданности и улыбается. – Извини, я что-то…
- Вижу-вижу. Хорошо, что не берёшь пример с меня, я про наушники, - улыбается в ответ рэпер. – Всё хорошо?
- Всё хорошо, - утвердительно кивает Сонгю.
Этого больше чем достаточно для душевного спокойствия Дону.
Он кладёт ладонь на плечо лидера и чуть сжимает, смотрит чуть дольше, чем того требует ситуация. Ровно до того момента, пока во взгляде Гю не появляется некоторая степень недоумения.
«Что ж ты такой… недогадливый у меня, хён?» раздосадовано думает Дону и убирает руку с чужого плеча.
- Пойду, разгоню этих идиотов, они сейчас всю общагу на уши поставят, - говорит вслух, уже направляясь к двери. – Или присоединюсь.
Сонгю за спиной смеётся негромко:
- Тогда будь готов, что разгонять приду я.
Дону оборачивается в дверях:
- Тогда буду ждать, хён.
Гю перестаёт улыбаться, но смотрит мягко и даже с какой-то особенной теплотой. Впрочем, может, Дону это только кажется. Он усмехается и выходит из кухни.
Часть 3Часть 3
Ему отчего-то стоит больших усилий теперь вести себя с лидером как раньше. На людях ещё куда ни шло, мысль о том, что работа превыше всего отрезвляет. Потому Дону проще подойти и обнять, если того требует ситуация. Хотя, кого к чёрту обманывает он сам? Гю хотелось обнимать вне зависимости от того, что происходит вокруг.
Дону сам себя за это ругает, но через некоторое время начинает откровенно пользоваться этим ему самому ненавистным фансервисом. И ему, откровенно говоря, плевать, что скажут поклонницы УГю и Ядонов. Если бы он мог, давно бы обратился к фанаткам с проникновенной речью о том, что они, на минуточку так, не зверьки в клетке, за чьей жизнью с таким упоением наблюдает вся страна. И заранее прописанный сюжет для их якобы пар – это всё такая чушь.
- Ты опять? – Сонгю прикрывает дверь гримёрки, прислоняется к ней спиной и строго смотрит на своего рэпера, который заперся тут в одиночестве.
- Нет, хён, просто устал и захотел побыть один. Или это ты мне тоже запишешь в список запретов? – улыбается Дону, откидываясь на спинку стула.
Сонгю прикрывает глаза и спрашивает:
- Что с тобой происходит?
Дону хмыкает. Если бы это можно было сказать так вот просто, он бы уже давно это сделал. Но, не смотря на то, что его считают, возможно, слишком легкомысленным, он таким совсем не является. Впрочем, мало кому надо об этом знать.
- О чём ты, Гю-джи-джи? Всё хорошо, - Дону делает самый честный взгляд, на какой способен.
Сонгю почти верит ему, кажется, но всё равно настороженно присматривается. Видимо, он знает своего рэпера намного лучше, чем остальные.
- Через пятнадцать минут заканчивай свои посиделки и возвращайся, - спокойно говорит он, не сводя с Дону глаз.
Тот кивает медленно и задумчиво, рассматривая лидера открыто и, возможно, слишком откровенно. Но Сонгю на это реагирует лишь слегка выгнутой бровью.
- Что?
- Ты уже уходишь?
- А ты хочешь, чтобы я остался?
Дону кажется, что тут что-то не так. Он и сам не может понять – что именно. Но настроение, атмосфера, весь их диалог – короткий, но какой-то хлёсткий. Куда подевалась лёгкость и текучесть слов, куда делся тёплый и родной-родной Гю-джи-джи? На его месте стоит лидер Инфинит – Ким Сонгю. И это почему-то вызывает острое желание оказаться ближе.
- Да, хочу.
Гю отталкивается от двери, подходит к нему. И они как по команде протягивают руки навстречу друг другу. Дону так отчаянно хочет почувствовать Сонгю, что это кажется ему абсолютно естественным.
Пальцы лидера в его волосах, а руки рэпера обнимают талию Гю. Они замирают и задерживают дыхание. Будто перед тем, как нырнуть. Побольше кислорода вдохнуть, кто знает, когда смогут снова оказаться на поверхности?
- Дону-я, - тихо бормочет лидер, перебирая короткие прядки волос на затылке. – Что является причиной твоего странного настроения?
У Дону мурашки бегут от шеи по спине. Растекаются покалывающей сладкой волной и потому мозг совершенно отказываться работать в нормальном режиме. Он чувствует себя таким счастливым от одного того, что Сонгю даёт себя обнять…
- Ты, - не задумываясь о последствиях, бормочет в приятно пахнущую рубашку, зажмуривается и тут же распахивает глаза.
Его словно кипятком обдало и Дону не знает, что делать.
Только когда поднимает глаза на изумлённо замершего Гю, понимает, что, кажется, совершил самую большую ошибку в своей жизни.
Часть 4Часть 4
- Хён, ты в порядке?
От неожиданно прозвучавшего сзади вопроса Дону вздрагивает.
Вечер в общаге выдаётся на редкость тихим. Все по комнатам, а кто не по комнатам, те сидят тише воды ниже травы. Даже странно.
Дону и сам себе удивляется, что сидит тут, в кухне, у окна и смотрит в окно остекленелым взглядом. Всё прокручивает в голове дневное признание лидеру. И смешно и горько, в самом деле, кто за язык-то тянул?
Сонгю, конечно, обалдел, что уж говорить. Поспешный шаг назад, испуганный взгляд, нервно одернутая рубашка и то, как он потом всё время избегал смотреть на рэпера - сказало Дону очень многое. Было немного обидно. Но, поразмыслив, парень понял, что обижаться ему нужно только на себя за свою исключительную несдержанность.
За спиной стоит Сонджон. Переминается с ноги на ногу, робко заглядывает через плечо, словно боясь помешать задумчивому хёну. Пальцы аккуратно касаются тёплой спины, невесомо чертят полоски вниз вдоль позвоночника. Дону отчего-то улыбается этой детскости. Ненавязчивость их макнэ ему нравится.
- В порядке, - говорит он глухо, чуть поворачивая голову. – А ты чего не спишь?
- Так рано ещё… Дону-хён… Вы с Сонгю-хёном поссорились?
Вот чего сейчас хочется меньше всего – отвечать на подобные вопросы.
- Нет.
Сонджон понимающе молчит. Чувствует, наверное, что не туда полез.
А потом обнимает Дону за талию и носом утыкается между лопаток:
- Хён, не переживай. Всё наладится, вот точно тебе говорю, - бормочет он, согревая дыханием кожу через рубашку.
От этого сладко что-то натягивается внутри. Дрожащая струнка звенит, будто готовая вот-вот порваться, а сердце предательски пропускает пару ударов, когда ладошки Сонджона поднимаются выше, ложась на грудь Дону.
Рэпер выдыхает, поворачивается в чужих объятиях и смотрит на смущённого парня спокойно, непоколебимо, уверенно. Уверенность у него лишь в том, что он не может дать какую-то ложную надежду их очаровательному ребёнку. Не посмеет сделать ему больно.
- Я знаю, хён, - кивает Сонджон, будто только что прочитав все мысли старшего. – И не нужно мне ничего объяснять. Дай только разочек попробовать.
Дону бы отказался, но макнэ слишком проворный. Обхватывает шею, тянется и сладким леденцово-лемонным дыханием парализует сознание. Тихонько выдыхает в самые губы и облизывается, будто ожидая, что в последнюю секунду его оттолкнут. Дону придерживает тонкую талию, щурится смешливо, с удивлением отмечая про себя, как нравится ему такой Сонджон.
- Ну, ты же вроде хотел попробовать? – замечает тихо.
Мир замирает вокруг. Кухня превращается в личную Вселенную, центром которой становятся до одури вкусные губы младшего. Терпко-сладкие, мягкие, чуть обветренные, отзывчивые и будто созданные для поцелуев.
Дону всегда знал, что этот мальчишка рождён для того, чтобы его любили. Любили все без исключения. Ему только хотелось верить, что настоящие чувства Сонджону откроет кто-то без боли безответной любви. Видимо, плохо желал.
Тихо простонав что-то, Джонни отстраняется совсем чуть-чуть. Для того, чтобы его лицо оказалось во власти больших тёплых ладоней хёна. Он с лёгкой улыбкой жмурится, получая заключительные поцелуи в уголок губ и кончик носа.
- Любопытство меня погубит, скажешь ты мне, да? – спрашивает тихо, пальцами хватаясь за воротник рубашки Дону.
- Скажу, что мне просто жаль, что…
- Нет! – Сонджон мотает головой и улыбается. – Не нужно. Ты - мой любимый хён, так оно и будет.
Дону мягко улыбается, притягивает парня за затылок и целует в висок.
И тут же замирает, встречаясь взглядом с ошеломлённым лидером, который, судя по всему, стоит на пороге кухни уже довольно долго.
Мелькает мысль, что это место у них в общаге несчастливое.
- Добрый вечер, Сонгю-хён, - как можно ровнее говорит Дону, чувствуя, как вздрагивает в его объятиях Сонджон. – Заходи, не стесняйся. Мы сегодня всем рады.
Он замечает, как побелели костяшки пальцев лидера, когда тот сжал косяк. Как в тёмных глазах появился так редко проскальзывающий там стальной блеск.
И мысленно приготовился к самому худшему.
Часть 5Часть 5
Тишина давит на уши, словно становясь материальной и приобретая очертания бетонной плиты весом в десять тонн. Она заполняет собой небольшое пространство между Сонгю и Дону, старается влезть в этот ничтожный отрезок и кажется, что стены сейчас затрещат от невозможности выдержать это давление. Чжану кажется, если бы лидер умел убивать взглядом, то он был бы уже мёртв. На деле лишь неприятный горький осадок на языке от этого взгляда сейчас удивлённо распахнутых глаз.
Рэпер легонько трогает пальцами подбородок Сонджона, вскинувшего голову тут же.
- Иди.
Младший кивает и, стараясь даже не сталкиваться взглядом с лидером, выскальзывает из кухни.
Тишина надавливает широкими ладонями на оконное стекло и то, Дону готов поклясться, вот-вот осыплется вниз, на улицу, блестящей крошкой. Зашуршит пылью, будто волшебной, из сказок, которые так любят дети.
- Хён, ну что за взгляд? – быть самим собой сейчас куда проще, чем разводить нудные дискуссии и разговоры на тему: «А что это вы тут делали?!».
- Что это было, Дону-я?
- Это было ни «что», а «кто»… Сонджон. Не признал что ли нашего макнэ? – весело фыркает тот и пожимает плечами.
- Не паясничай. Я спрашиваю, что было между вами сейчас?
Дону очень старается не поморщится от этого холодно и резко прозвучавшего «не паясничай», проглатывает обиду и улыбается.
- Поцелуй, хён. Такое бывает между людьми, которые нравятся друг другу, знаешь? Любовь там и все дела.
- У тебя с ним…, - тихо слетает с лидерских губ. – Любовь, значит, да?
- А что если так? Ты запретишь наш служебный роман? – оставаться беззаботным идиотом всё сложнее, но Дону старается. Он вообще очень старательный парень, интересно, оценит это кто-нибудь или нет?
- Это же Сонджон!
- Да, наш милый макнэ… Не переживай, хён. Я же порядочный мужчина, после всего обязательно на нём женюсь, не оставлю обесчестив.
- Дону-я…, - угрожающе сводит брови Сонгю и делает шаг вперёд.
Рэпер с места не двигается, усмехается уголками губ, складывая руки на груди. Лидер выглядит сейчас до того забавно: беззащитно и сердито одновременно, что хочется его обнять. Всего-всего, прижать к себе и снова шептать в аккуратное ушко, что он глупый и самый любимый хён, но… Больше Дону не подтвердит поговорку «Язык мой – враг мой».
Где-то в коридоре вспыхивает свет и заставляет Гю вздрогнуть, чуть пугливо обернуться. Но свет тут же гаснет, будто насмехаясь над неуверенностью лидера. Кухня снова заполнена тусклым светом встроенных в гарнитур лампочек и шелестом ветра в приоткрытом окне.
- Извини за те несдержанные слова, - зачем-то говорит Дону, опуская руки и сжимая ими спинку стула. – Вовсе не ты был причиной моего состояния. Это я под влиянием момента ляпнул не подумав.
Сонгю смотрит снова удивлённо. Будто становится ниже ростом и опускает голову. В нём в момент не остаётся ни обиды, ни воинственности, что была лишь пару секунд назад. Кивает медленно, понятливо, но Дону кажется, что сейчас он снова сделал что-то не то. И это «не то» гораздо хуже предыдущего.
Откуда-то из гостиной слышен смех Сонджона и голос Ухёна, зовущий его, Чжана.
Парень выдыхает, распугивая пылинки, кружащиеся в полумраке и идёт к выходу.
По пути аккуратно ерошит чужие мягкие волосы:
- Хён, всё хорошо?
- Хорошо, Дону-я.
Когда-то этих слов было достаточно, чтобы он успокоился. Но теперь ему кажется, что его лидер врёт. И только снова настойчиво зовущий его Ухён отвлекает от желания вытрясти из Сонгю правду. Дону чуть сжимает чужие пальцы в своей руке и уходит.
Часть 6Часть 6
Остаток вечера и весь последующий день Дону проводит в состоянии бурного веселья с Ухёном. Он даже толком не понимает, как всё началось, но как-то вышло, что Нам стал тем, с кем проще было переносить свои душевные метания. Конечно, Дону был не настолько самоубийцей, чтобы изливать этой язве местного разлива душу, но… что-то было в нём такое. Настраивающее на нужный позитивный лад, заставляющее перестать думать о поникшем лидере.
Впрочем, мешало то, что последний бросал на рэпера такие взгляды, от которых Дону будто мороз пробирал по коже. Не то тоска, не то отчаяние в тёмных глазах, поспешно прикрывающихся ресницами. Дону не мог понять, но очень хотел, и это желание доходило до абсурда.
Ухён отвлекал. Незамысловато дёргая и теребя вот-вот готового впасть в состояние острой лидеронедостаточности Чжана. Тот лишь благодарно сгребал в охапку своего невольного спасителя и с лёгкой тоской вспоминал съёмки «Короля Рейтинга». Если бы сладкозвучные напевы Нама были не игрой на камеру и не фансервисом, Дону бы, наверное, был не против, чтобы он стал объектом его странной и какой-то больной любви. Любить Ухёна казалось просто. Принимать его недостатки не составляло особого труда, пускать с ним сердечки в толпу фанаток было доброй традицией… Так почему же надо было по уши влюбиться в такого хрупкого и неприкосновенного Сонгю?!
Дону думал об этом уже в машине, когда они возвращались в общежитие.
Над ухом что-то вещал Нам о том, как несправедлив мир и как ему хочется пару дней отсыпаться и не слышать ни о каких съёмках и конференциях. Иногда он размахивал руками, закидывал их на Дону и требовал поддержать его. С другого боку пристроился Сонджон, уткнувшись в какую-то игрушку на своём телефоне.
Впереди молча, но очень ощутимо слал в Космос лучи ненависти к миру лидер. Дону смотрел на ершистый затылок и тихонько улыбался. Ему сейчас вся его жизнь за последние дни казалась длинным и слишком уж неправдоподобным сном. Сам он себе казался неправильным, но…
Сонгю ловит его взгляд в зеркале заднего вида и на тридцать секунд мир перестаёт вертеться. Дону в эти мгновения чувствует, как теряет под собой опору, хотя куда к чёрту может подеваться этот автомобиль?! И он злится на себя за такую реакцию, отводит взгляд и предпочитает внимать оживлённому Ухёну.
Сонджон переводит взгляд с лидера на рэпера и недовольно фыркает:
- Вот же идиоты, а не хёны.
Но его никто не слышит.
Все устали. Всем хочется просто пойти в комнаты и раскидать себя по горизонтальной поверхности до самого утра.
Дону задумчиво сидит на диване в гостиной и думает о хрупком Гю. Ему даже прикасаться к лидеру страшно порой, не то что в чувствах признаваться. Да нет, оно понятно, что его хён – мужик и вообще… он же лидер как никак. Порой несгибаемый и злой, как тыща чертей, но… Это же Сонгю. Нельзя с ним так, думает Дону. Нельзя сразу всё вываливать на голову. «А что ты сделал, позволь тебя спросить?» интересуется ехидно внутренний почему-то голосом Нама. Дону поводит плечами. Он не знает, верить ли собственным глазам и ощущениям, но по всему выходит, что настроение лидера напрямую зависит от вчерашних слов о непричастности оного к состоянию его, Дону. Задел? Обидел? Что…что, боже всемогущий, происходит в этой голове?!
Чжан трёт глаза и отчаянно хочет завыть на люстру за неимением луны. Он так не привык к состоянию самоанализа, что даётся оно ему с огромным трудом.
- Дону.
Дону подскакивает над диваном на несколько сантиметров от неожиданности.
Сонгю же смотрит серьёзно с порога и даже как-то… холодно?
- Х-хён?
- Ты чего тут? Спать иди.
- Не хочу я.
- А я тебя не спрашиваю, хочешь или нет. Сказал – спать.
- А ты мне что, мамочка?
- Я тебе - лидер!
Дону сжимает пальцы, взгляд не отводит. Ему вообще сейчас очень гадко и обидно за такой тон, за такое отношение. Хотя он и понимает, что, возможно виноват сам. Только в чём? Почему нельзя просто взять и сказать ему, где он ошибся?! Зачем сразу так?..
- А я думал, что ты мне друг, - замечает он тихо, поднимается, и больше не смотря на Сонгю, идёт к выходу из гостиной.
Уже на пороге тёплые пальцы ловят его запястье.
Дону всегда хотел быть чуть-чуть выше Гю, чтобы можно было легко достать губами до пушистой макушки. Сейчас это желание кажется глупым и нелепым.
- Дону-я…, - Сонгю хочет продолжить.
Может быть, извиниться, может быть ещё что-нибудь в духе недавнего сказать.
Но рэпер только руку выдёргивает:
- Спокойной ночи, лидер, - говорит он устало.
Нет сил больше ни на притворство, ни на радость. Хочется только закрыть глаза и скорее заснуть. Возможно, утром, когда он проснётся, всё действительно окажется лишь сном.
Часть 7Часть 7
Оно может быть неровным и кривым. Но я не могу иначе такое. Как вышло.
____________________________________________________________________________
Растёртый рыжий, размазанный из-за капель дождя.
Витрины магазинов сливаются в единое целое, в полосу отчаяния, за которым долгожданный, нужный, важный.
Пальцы скребут до противного скрипа. Кажется, стекло вот-вот пойдёт трещинами. Кажется. Только кажется.
Твои волосы давно уже не такого цвета, так почему сейчас я вижу тебя таким. Когда ты последний раз так смотрел? Когда я видел последний раз в твоих глазах столько боли? Я хочу вытрясти из тебя всю правду сейчас. Что… что произошло? И почему у меня внутри сейчас чёрная дыра, которая вот-вот затянет в себя меня всего?.. Вот же потеха будет…моя собственная дыра меня засосала, как какой-то новомодный моющий пылесос.
«Гляньте-ка!» крикнет кто-нибудь из прохожих: «Да это же Чжан Дону и его Чёрная Дыра! Она его сделала!». То-то смеху будет.
Но среди витрин только я. Истукан, мокнущий под дождём. Смотрящий на всполох ярко-рыжего за запотевшим мокрым стеклом. И не понимающий, что ему делать с разрастающейся в груди 3C 371. Да, той самой, что из созвездия Дракона.
До меня медленно доходит, что если есть эта дыра, значит из меня как из наполненной ванны, выдернули пробку. Судорожно втягиваю воздух через сжатые зубы. Пробку. Вытянули. Из… НЕТ!
Ты поёшь что-то. Надрывно. До дрожи сладко тянешь своим сводящим с ума голосом. Я не слышу, но мне и не нужно это, я же прекрасно помню, как ты умеешь это делать. И только от одного этого у меня слабеют ноги.
Упираюсь лбом в холодное стекло.
- Вернись.
Наверное, я должен был закричать, но мне кажется, что я даже не шепнул, а просто пошевелил губами. Это, наверное, воспоминания о твоём голосе оглушили меня?..
Меня охватывает паника. Безжалостно сдавливает кривыми жёсткими пальцами всё существо, крутит и ломает. Я чувствую себя потерянным среди витрин, которые показывают мне мой разрушающийся мир, который был заключён в единственном тебе. Какая печальная проза жизни никому неинтересного человека. Не айдола вовсе.
Я отшатываюсь от стекла, будто обжёгшись и бегу… а, может быть, еле иду или вовсе ползу… не понимаю. Я просто хочу выбраться из этой галереи тебя. Не видеть, даже не думать о том, что моя 3C 371 сейчас всё же затянет меня. Потому что нет больше пробки. Нет больше никого, кто мог бы стать заменой. Замены тебя не существует. Не может быть двух тебя. Невозможно.
Меня оглушает. Рёв толпы. Вскидываю голову и смотрю ошалевшими глазами. Только кроме леса рук сразу вижу рыжее. И всё внутри снова сходит с ума. И ноги слабеют, но теперь я бегу. Я почти лечу. Сбивая кого-то с ног, спотыкаясь, цепляясь…
Сцена. Мы выступали на таких тысячи раз. Миллионы. И я думаю, что мне там с тобой самое место, только бы ты сейчас увидел меня и улыбнулся.
Цепляюсь за самый край и отчаянно пытаюсь поймать твой взгляд. И когда ты вдруг смотришь на меня, я понимаю, что…
Мир сзади с треском осыпается осколками. А ты продолжаешь петь что-то о белых крыльях, о Солнце и ветре. Я едва понимаю. Только осознаю, что ты смотришь в упор на меня и не видишь…совсем…
- Гю…
Твоя боль. Почему так много её?
- Гю…!
Ну, услышь же меня, чёрт дери!
- СОНГЮ!!!
Дону вздрагивает всем телом, резко садится в кровати и попадает в чьи-то крепкие объятия.
- Тише. Успокойся.
Этот голос. Он сейчас не поёт, а просто шепчет куда-то в волосы.
Чжан думает, что обязательно потом попросит у него за всё прощения. И скажет что Гю ему нужен. Хватит уже играть в молчанку и недомолвки. Но сейчас… его лидер видит его. Обнимает его. И от этого так хорошо…
Дону зажмуривается крепко, стискивает лидера в объятиях и плачет.
Часть 8Часть 8
Ему всегда казалось, что фразы вроде: «Чувак, ты меня так понимаешь!» он должен говорить Хое. Как-то… вроде бы они такие бро по жизни, но… Дону усмехается, трёт виски пальцами и пытается поймать мысленно за хвост тот момент, когда подобное стало правильнее звучать в адрес Ухёна. Да не то что бы с Хоей какой-то разлад был. Нет, Ховон как всегда был рядом. Спокойный и улыбчивый. Только вот… самому Чжану спокойнее было с Намом, который вечно язвил не по делу и порой вообще явно нарывался на процедуру «фэйсом об тэйбл». По традиции.
Вечер был тёплым, насколько он может быть тёплым уже поздней осенью. Воздух горчил, ветер играл на тротуаре с осыпавшейся листвой, звёзды были похожи на горсти драгоценных камней и висели так низко, что Дону казалось – протяни руку и пресловутое и скрипящее на зубах от какой-то ненатуральной искренности: «Я достану для тебя звёзды с неба!» станет реальностью. Он даже попробовал. Но пальцы поймали только прохладно-горький осенний воздух и клочок пара, срывающегося с губ.
- Страдаешь, Ромео?
Дону чуть покосился на пристроившегося рядом с облюбованной им лавкой Ухёна.
- Не совсем. Но если ты собираешься сыграть роль Джульетты, я тебя разочарую – характером не вышел.
Нам хмыкает и садится на другой край. Закидывает ногу на ногу и всем видом будто говорит: «Царь слушает тебя, начинай ныть». Дону с трудом удерживается от того, чтобы закатить глаза. Это ещё про того парня… Кюхёна из Джуниоров говорят, что он эвил? Они просто плохо знают их Намстара. Но на губы просится тёплая улыбка просто от одной мысли, что Ухён пришёл сюда за ним.
В голове уже давно бардак. Какой бы яркой и уверенной не была мысль о том, что пора расставить акценты в его отношении к лидеру прошлой ночью, к утру она развеялась и осталась снова одна неуверенность в том, что самому лидеру оно надо.
- Мне долго ждать, когда ты родишь мысль?
- Как ты разговариваешь со старшим? – вяло возмущается Дону просто для приличия.
Он давно понял, что этому наглому засранцу готов позволить куда больше, чем даже своему лучшему другу. И от того снова стало странно.
- И почему ты?
- Чего?
- Почему, говорю, ты?
- Я? Хён, только не говори, что ты влюбился в меня! Мне нравятся женщины другого склада и темперамента, прости…
- Да иди ты, - смеётся Чжан и Ухён вторит ему тихим смехом.
- И всё же что ты имел ввиду?
Дону задумчиво трёт переносицу:
- Почему ты стал мне таким близким, вот что меня интересует?
- Просто ты любишь плохих парней, - самодовольно ухмыляется тот и незаметно придвигается ближе. – Но вот в спутниках жизни хочешь видеть кого-то совсем на меня не похожего.
Рэпер чуть вздрагивает и скашивает на Нама взгляд. Тот спокойно рассматривает что-то только ему доступное на другой стороне улицы и блаженно жмурится, вдыхая свежий вечерний воздух.
- А ты расстроен? Хотел заполучить меня в качестве своей жены?
- Конечно, для тебя, хён, я даже сделал бы скидку и изменил своим предпочтениям.
- Но я не вижу обручального кольца и ты не встал передо мной на колени, так что…
- Да ты романтик!
- Можно подумать, для тебя это стало открытием.
Они замолкают, смотрят друг на друга и тут же прыскают от смеха.
Дону, кажется, понимает, почему Ухён стал ему именно тем, кем стал. Только вот найти слов для этого не может. Возможно, потому что это куда тоньше обычного определения «друг». Где-то на гране отношений между любовью и дружбой создаётся такое вот крепкое и странное, когда ты готов впустить в себя человека целиком, зная, что никаких корыстных целей он не преследует. И даже не смотря на то, что Ухён бывает той ещё заразой, Дону не боится и не считает это глупым. Просто потому что, вероятно, именно такой он нужен ему, Чжану. Острый на язык, резкий, порой злой и насмешливый, но за этим всем умеющий быть тёплым, добрым и понимающим.
- Хён, почему ты выбрал его?
Дону было открывает рот, чтобы сказать: «Не понимаю о чём ты!», но вовремя тормозит себя. Если он только что выяснил значимость Ухёна для себя, это не те слова, которые должны прозвучать.
- Наверное, у меня просто не было выбора. Любовь его, как правило, не даёт.
- Чертовски несправедливая она штука, скажи?
- Согласен. Ухён-а…
- М?
Они молчат некоторое время. Дону рассматривает собственные переплетённые пальцы, Нам изучает затылок старшего.
- Ты давно понял?
- Наверное, раньше, чем ты сам.
- И никому не говорил?
- Хён, я что, действительно похож на такую скотину?
- Ну…, - Дону выпрямляется, откидывается на лавку и смотрит на чуть хмурого парня. Ему забавно видеть Нама таким. Непривычно немного, но он решает, что пора уже привыкать, раз так всё сложилось.
- Нет. Вовсе нет.
- Это ты так считаешь или просто не хочешь меня обидеть? – выгибает бровь Ухён.
- Я так считаю.
Главный вокалист улыбается уголками губ.
- Убедил. Хён, знаешь что?
- Что?
- Я бы вот не позволил на его месте тебе сидеть тут и переживать.
Дону прикрывает глаза. Что поделать, лидер не из тех, видимо, кто сделает в чём-то подобном первый шаг. Или просто ему это ненужно… Или… От этих «или» голова пухнет дико. Чжан трясёт головой и замечает, не открывая глаз:
- Тогда я всё же подумаю о том, чтобы стать твоей женой.
Весёлый хохот Ухёна сгоняет стайку птиц с ветвей соседнего дерева и заставляет выглянуть в открытое окно Хою, который тут же интересуется приступом неуёмного веселья.
А Дону чувствует в солнечном сплетении пушистое тепло, от которого хочется улыбаться. И он не сопротивляется этому желанию.
Часть 9Часть 9
Это всё было просто шуткой, честное слово – сказал бы он, если бы его об этом попросили. Просто была песня и их милый макнэ, который так очаровательно вертелся вокруг. А Дону давно хотел пошутить на эту тему. Да разве никто не знает о том, что Ли Сонджону надо было девчонкой родиться?! Кажется, вся Корея в курсе и даже за её пределами люди что-то на этот счёт подозревают. А песня была очень такой… романтичной и концерт весь проходил так тепло и легко, что желание просто слегка пошалить возникло весьма предсказуемо. Всё словно по сценарию и не придраться.
Ухён запел свою партию, когда проворные руки рэпера выудили откуда-то немного помятый свадебный венок из белых цветов и жемчужин.
Зал предсказуемо взвыл от восторга, предвкушая выбор невесты. А потом ещё громче от того, на чью пушистую макушку лёг этот самый венок.
Сонджон глянул на Дону взглядом: «Хён, ты такая бессердечная сволочь, но я люблю тебя». Мёнсу одобрительно ухмыльнулся, Сонёль открыл рот от удивления, Хоя на мгновение забыл свой текст, Ухён готов был на месте съесть свой микрофон, судя по его лицу, а Сонгю… Сонгю просто передёрнул плечами и отвернулся.
Было смешно и весело всем. Кроме лидера. Так уж вышло, что Дону с лёту мог угадывать, что сейчас на душе у их строгого, но справедливого. Встроено у него что-то было внутри, видимо. Какой-то специальный датчик, для определения лидерского настроения. И вот сейчас неестественно прямая спина давала рэперу ясно понять, что сейчас к Сонгю лучше не лезть.
Инстинкт самосохранения у Чжана отсутствовал в моменты, когда дело касалось Гю. Внутри всё наполнялось какой-то сумасшедшей эйфорией и адреналином, видимо, от предвкушения, что сейчас он получит от хёна по щам, да так, что приходить в себя будет ещё неделю. Не пугал и взгляд лидера, убивающий на месте лучше всяких молний. Дону и рад бы эффектно задымиться и превратиться в кучку пепла, но он не волшебник… А Сонгю тоже просто человек, потому они обходятся вот такой игрой – убийственный взгляд vs самая очаровательная улыбка, какая есть у Дону в арсенале. Кто кого?
Гостиная полнится сумерками и тишиной. Они так мастерски умеют выбирать время, когда все уже по комнатам. Дону даже хочет радостно хлопнуть в ладоши и поздравить их обоих с этим, но Сонгю по прежнему пытается распилить его взглядом на две равные части.
- Хён, если тебе есть, что сказать, то говори, - щедро предлагает Чжан, прекрасно зная, что Гю себе скорее язык откусит, чем выложит всё как есть.
- О чём ты, Дону-я? – наигранно спокойно и даже чуть мягко интересуется тот.
- О твоём взгляде, в котором столько жажды крови. Чьей только? Моей или Сонджона?
- Тебе кажется.
- Мне не кажется, хён, - Дону качает головой. – Мне не кажется, теперь я точно знаю.
- Теперь? – вскидывает голову Гю и смотрит так, будто готов прямо сейчас защищать свои честь и достоинство любыми способами.
Вместо ответа Дону делает шаг к Сонгю. Тот вздрагивает и машинально отступает назад. Так они передвигаются ровно до того момента, как лидер упирается лопатками в стену и понимает, что бежать некуда. А Дону довольно улыбается и добивает оставшееся между ними расстояние парой широких шагов.
- Бежать вздумал?
Жажда крови сменяется лёгкой паникой в тёмных глазах. В самом деле, кто знает, что у чудного рэпера на уме…
Дону ещё с той ночи, когда очутился в объятиях Гю, думает о том, что на самом деле, кажется, понимает причину всех этих перепадов настроения их строгого, но справедливого. Он, конечно, не льстит себе особо, но что если?.. Ведь можно же просто попробовать, посмотреть на реакцию… Всё станет понятно сразу, да?
Сонгю что-то хочет сказать, но успевает только открыть рот, а ладони Дону уже обхватили его лицо и губы прижались к губам, заставляя всё невысказанное превратиться в судорожный выдох. Дону может поклясться, он никогда и никого не целовал так самозабвенно. И никто не отвечал ему так неуверенно и робко, как Сонгю… так что хотелось ещё.
- Хён! – звучит с порога радостное, а следом испуганное. – Ой!
Чжан мысленно чертыхнулся.
Минутное замешательство и Гю тут же сбегает. Дону бьётся головой о стену и нервно смеётся.
- Прости, - виновато бормочет Сонджон. - Я не хотел.
- Знаю. Забудь, не страшно, - врёт сам себе рэпер.
Ему сейчас страшно. Он не понимает, от чего, но этот страх накрывает с головой. Дону стоически гонит его прочь. Он надеется, что утром всё встанет на свои места, хотя что-то подсказывает, что не будет такого.
- Я напугал его? – спрашивает скорее у пространства.
- Думаю, есть такое, - отвечает пространство голосом макнэ.
Дону прислоняется спиной к стене и смотрит на младшего внимательно.
- Дону-хён, сначала надо было признаться.
- Так ты подслушивал?
- Я…нет, я…, - краснеет щеками Сонджон. – Так вышло.
- И зачем же помешал нам? – склоняет на бок голову Дону.
- Хён, ты идиот? Я же… ревную. Но я не хотел! Само… само так вышло.
Чжан трёт пальцами лоб и фыркает. Ох уж эти чувства…
- Ладно, мелкий пакостник, - серьёзно, но со смешинками в глазах, говорит он. – Я иду исправлять ситуацию. А ты сиди тут и не лезь, а не то…
Его только на пороге останавливает вопрос парня:
- Хён, зачем ты так пошутил сегодня с венком?
- Просто тебе подошло.
- Это было…
- Знаю, прости. Не повторю.
Дону не видит, как Сонджон тихонько кивает, прикусывая губу. Не видит, но чувствует, как больно сделал дорогому человеку. Потому не оборачивается, обещая самому себе, что потом они обязательно вместе что-нибудь придумают.
Ведь никто не виноват, что самый дорогой для Дону человек – невыносимый гордый лидер.
Часть 10Часть 10
Сонгю нет в спальне. И в общежитии тоже. Дону не знает, куда их ненормальный, но неоспоримо строгий, но справедливый лидер намылился поздней ночью, когда приличным айдолам спать после работы полагается. Дону не знает, что сказать этому самому лидеру, когда найдёт его. Как подступится к напряжённой прямой спине, как обнять его, такого гордого и обиженного, вероятно, на такое обращение с ним. Как сделать так, чтобы пропала напрочь вся эта непонятная нездоровая атмосфера между ними. Куда деть неловкость в молчании и как снова быть самим собой, когда они наедине. Ведь любовь это не катастрофа, правда же?
Дону накидывает куртку, натягивает кеды, нахлобучивает кепку на голову. Краем глаза замечает прижавшегося к косяку Сонджона, который тихо наблюдает и только кусает губы. Дону думает, что вот сейчас, когда дверь за ним закроется, то сердце их младшего с мелодичным звоном разобьётся. Такое пустое и красивое сравнение… Нет, Сонджон будет самим собой и дальше. Он у них вообще до того устойчивый и сильный, что порой восхищение берёт. Только вот как скоро он снова сможет полюбить так чисто, как делает это сейчас? Чжан не то чтобы себе льстит. Он просто видит. Их макне, как на ладони. Открытая книга, чёрным по белому. Ровный почерк чувств, ни одной помарки. Джонни уверен в том, что Дону – тот, кто нужен ему. Через минуту всё изменится. И Дону думает, что не хочет такого для их любимого младшего.
- Эй.
Вздрагивает. Даже в полумраке видно. Словно бы его дрожь по воздуху передаётся и самому рэперу.
- Хён?
- Иди спать.
- Но…
- Я понимаю. Я знаю, чего ты ждёшь, Сонджон. Прости. Но я не передумаю и не откажусь от него.
- Но он же…
Чжан с интересом склоняет голову на бок:
- Он что?
- Не понимает твоих чувств! Не видит их!
- Тише, дурень, чего орёшь как оглашенный? – Дону идёт к младшему, а тот весь в струнку превращается и смотрит круглыми глазами.
Широкая тёплая ладонь ложится на пушистую макушку и чуть треплет:
- Прости меня, ладно? Я всё равно не могу отказаться. Что поделать.
- Любовь зла, да? – шепчет тихо Ли.
- Точно. И сейчас именно ты понимаешь это как никто другой.
Сонджон обнимает его крепко, носом утыкается в куртку и зажмуривается сильно, будто сейчас желает врасти в своего хёна и остаться навсегда вот так.
- Я тебя…
- Знаю. Я знаю. И я тебя. Прости, что не так, как тебе этого хочется.
Кивает. Поднимает глаза на Дону и чуть улыбается.
- Главное, будь всегда моим хёном.
- Ну, от этого тебе точно не избавиться, малыш. Всё. Спать.
Дону разворачивается и идёт к двери. Уже на пороге слышит тихое:
- Будь с ним счастлив, хён.
Промозгло. На город тихо призрачной вуалью опустился туман. Фонари похожи из-за него на масляные пятна, светят тускло и от них почти никакого толку.
А гордый лидер обнаруживается в минутах двадцати пешей прогулки от общежития. Сидит на лавке, сцепив пальцы рук, и смотрит прямо перед собой остекленевшим взглядом.
Дону вздыхает. Он привык к прямоте, так, может быть, продолжать пороть правду матку?
- Не самое лучшее время для прогулок, хён.
Гю только не подскакивает и смотрит на него ошалевшим взглядом.
- Дону… ты… тьфу, напугал!
- Второй раз за вечер. Экий я ужас, летящий на крыльях ночи, - чешет переносицу Дону.
Сонгю улыбается уголками губ и фыркает.
Чжану кажется, что сейчас всё как обычно. Вот вроде и не было этой чёртовой сцены в гостиной. Только проблема в том, что она была. И любовь никуда не делась. При всём уважении к своему лидеру Дону не хочет и не может делать вид, что ничего такого нет.
- Хён, можно?
Сонгю чуть двигается в сторону, позволяя рэперу занять уже нагретое им место.
- Нам надо поговорить, да? – голос лидера звучит неуверенно.
- Мне нужно сказать. А тебе нужно решить, - поправил Дону.
- Сказать что? Что я должен решить? Ты что, собрался из группы уходить?! Из-за такой глупости..?!
- Хён! Притормози. Тебе что, мозги тут продуло, пока ты дышал свежим воздухом? – Дону обалдело моргает. – Я никуда не собрался уходить. Куда я вообще денусь, когда…
Он замолкает и трёт переносицу.
Все сомнения должны сейчас отойти в сторону. Надо/не надо это лидеру – тоже. Признаться, значит всего лишь открыться человеку, а не поставить перед ним задачу вроде «Люби меня тоже!». Дону устал от своих чувств. От того, насколько сильными они порой бывают, а выразить это не получается ни словом, ни делом, потому что… Потому что не хочется потом жалеть. Наверное, признаться – значит поставить перед фактом «Люблю, потому так и веду себя, что поделать». Это всё же его чувства и Чжан совершенно не хочет их стыдиться или считать, что они какие-то неправильные.
Сонгю смотрит пристально и напряжённо.
- Когда что, Дону-я?
- Ты что, правда, не понимаешь, а? – жалобно спрашивает тот, всё ещё надеясь, что его чувства не были столь незаметными.
Мотает головой.
- Вот же…, - Дону вздыхает. – Когда я… Когда я тебя люблю.
Туман сегодня слишком густой. Как будто пролили молоко. В радиусе пары метров уже ничего не видно, только всё эти оранжево-масляные пятнышки фонарей, как будто где-то в тумане притаилась огромная божья коровка.
Дону вздрагивает, когда к нему прижимаются и тихо бормочут куда-то в шею:
- А я боялся, что надумываю себе всякого.
- Наду…что?
- Ну что ты это ради фансервиса и…
- Ну, знаешь ли! Я и фансервис… Ну тебя, хён, честное слово!
- Стой, стой! Не уходи…
- Куда бы я делся с подводной лодки.
- Дону-я…
- Чего тебе, слишком много думающий лидер?
- Ну не смотри так. Ты же меня знаешь.
- Даже слишком хорошо знаю, это тебе спасает жизнь.
- Не говори так серьёзно, а то я подумаю, что ты действительно готов меня придушить…
- Нет, чуть-чуть перегрызть горло.
- Кровожадный…
- Гю.
- Ммм? Ой…ах… Дону, ты что?! Мы же на улице!
- Я не услышал ответ, знаешь ли.
- Ох… как приличная девушка я должен подумать. И уже после дать свой положительный ответ.
- Положительный ответ на что, хён?
- На то чтобы встре… ой… ты же мне не предлагал, да?.. И чего ты смеёшься?! Ууу, злыдень ты!
- Сонгю-хён, ты просто неподражаем, заявляю совершенно официально!
- Я знаю…
- Ну что ты? В самом деле. Хочешь, чтобы я сделал тебе предложение руки и сердца?
- Т-только не сейчас… мне кажется, я больше не выдержу. Давай вернёмся домой?
- Давай.
- Дону-я…
- М?
- Я так рад… Рад что ты… и… В общем… вот. Ну что ты опять улыбаешься?! Я же не клоун, в самом деле!
- Ты нет. Ты мой чудесный Гю-джи-джи. И я тоже рад…Ну что, пошли уже? Не лето всё же.
Туман словно делается ещё гуще, когда Дону берёт в свою руку прохладные пальцы лидера. Ему даже не верится, что столько дней переживаний и метаний превратились в нечто новое. В то, во что он и поверить не смел, но оно вот сейчас тёплым мягким клубочком свернулось в солнечном сплетении.
- У тебя пальцы горячие такие, - бормочет Сонгю, идя чуть позади и сжимая его ладонь.
- Я не сидел в отличие от тебя полчаса на улице, - напоминает Чжан с улыбкой.
- Дону-я…
Они останавливаются и рэпер оборачивается. Его лицо тут же оказывается в плену прохладных ладоней лидера.
- Хён?
- И я тебя тоже, - выдыхает тот и прижимается губами к его губам.
В этот момент Дону думает, что всё пережитое им того стоило.
И тучи перестали заслонять Солнце.
THE END
@темы: знак бесконечность, моменты вдохновения, все хорошо, корейская морковка, солнечно-вкусное, цветные картинки с обратной поверхности век, "мой любимый заяц ♥", мурашит, простые волшебные вещи
-
-
05.11.2013 в 16:59-
-
05.11.2013 в 17:19-
-
08.11.2013 в 19:22-
-
08.11.2013 в 23:14-
-
09.11.2013 в 02:03